Надо бы похлопотать за ее квартирку, да деньжат не мешало бы подбросить – старается человек, любит своего начальника. Некогда всё, своих забот хватает. Вот где-то «Тойотка» застряла, никак не доплывет. Уж для дружков того негодяя, от кого всё это зависит, разрешил перевалочный пункт у себя на даче устроить. Сижу вот здесь, кофеёк попиваю, а они, поди, опять ящиков понатащили. Да грубые какие! Ты, говорят, дядя, не суй в них свой нос, а то там и останется. Да мне что! Не попадитесь только, а то ведь и меня потянут. Скорей бы «Тойотку», мою дорогушу, получить, а там скажу: гуляйте, ребятки, по другим нуждающимся.

После неприятных дум он опять дунет на пену и опять отхлебнет. Ох, хорошо! Жаль, Иван Кузьмич не видел ещё его новой секретарши. Обзавидуется ведь, бедолага. Ему такая и не снилась, всё каких-то худющих берёт, а они злые. Глаза повыпучат и орут, то на него, то на посетителей. Тьфу, пропасть! Сам виноват – вкуса к жизни не имеет. На той неделе обещал навестить. Надо сказать Люсеньке, чтоб за водичкой повнимательнее проследила, как бы пену не прокараулила. Без неё что за кофе – всё не то. Это всё равно, что сама Люсенька без кружевного передничка.

Приходил и Иван Кузьмич, и Никодим Степаныч, и другие товарищи из главков. Люсенька каждый раз ставила приборы, разливала кофе с пеной, а когда уходила, тихонько прикрыв за собой дверь, шеф начинал кочевряжиться: вот, мол, как услуживают ему, что ни попросит – любой каприз выполняют; у вас, мол, таких кротких да послушных не водится.

А Люсенька тем временем сидела за стенкой, положив голову на пишущую машинку, и думала: поскорее бы ей получить отдельную однокомнатную квартиру, да зарплату приумножить. Обещал ей шеф, да что-то долго не осуществляется…

Но однажды, когда квартира была получена, зарплата повышена, а вода в кофейнике по-недосмотру перекипела, и пены не получилось, секретарша Люсенька просто наплевала на кофе шефа. Он, кстати, получив, наконец, свою «Тойоту», был сильно обеспокоен настырностью друзей того негодяя, от кого она зависела, не желавших выезжать со своими ящиками с его дачи, и на этот раз ничего не заметил…

ДУЭЛЬ НОВОЯВЛЕННЫХ ДВОРЯН

Граф Прихлебеев вызвал князя Голощупова на дуэль. Сделал он это не через секунданта, а через средство массовой информации, опубликовав вызов в газете, с целью опозорить князя в лице света. На что князь Голощупов ответил тоже через газету: «Пусть Прихлебеев сначала докажет свое графское происхождение, потому что с самозванцем я драться не намерен. У меня уже сейчас,– сказал князь Голощупов,– есть серьезные подозрения относительно его высокородности»,– имея в виду то, что граф Прихлебеев выбрал орудием дуэли – кулачный бой.

ПРОВЕРИЛ

– Продайте кто-нибудь талончик,– канючил не совсем трезвым голосом субъект в битком набитом автобусе.

– Один что ли? – буркнула сердобольная гражданка.

– Да хоть один.

– На, рви,– протянула она книжечку с оттопыренной страничкой.

– Может, все продашь? – заигрывал субъект.

– Еще что?! Бери один, пока даю.

Субъект оторвал корявыми пальцами талон, постучал по чьей-то спине, чтобы передали пробить и, желая поразвлечь публику, разоткровенничался:

– Давеча,– вещал он,– прошу одну: Продайте талончик. А она: не продам. Это почему же? – спрашиваю. А она: Потому. Почему потому? Я вам, как положено, пятьдесят копеек дам. А она: За десять рублей продам, а так – нет. Ну и бессовестная,– думаю.– Прямо рэкетирша какая-то. Пользуется, что ни у кого не выпросишь талон. Всё же вынимаю десятку, проверить подмывает, неужто и впрямь возьмёт, каналья.