- Угумс, ясно. Степан, так что с халатом и с туалетной комнатой? Мне правда очень нужно.

Эгоистично преднамеренно тяну резину. Ужасно хочется, чтобы Люба продефилировала передо мной голышом.

Видя, страдания в ее глазах, понимаю, что она лучше дотерпит до разрыва мочевого пузыря, чем ещё раз подскочит, в чем мать родила.

Так как я совершенно не привык стесняться своего голого тела, то просто встаю, иду к шкафу, беру чистый махровый халат и подаю его Любе.

- Детка, халат мой, никем ненадеванный. Туалетная комната за этой дверью. На полочке над умывальником есть все необходимые принадлежности. Все новое в упаковке. Пока ты будешь приводить себя в порядок, я приготовлю нам поесть.

- А Вы что умеете есть готовить? - удивленно произносит моя гостья, натягивая практически под одеялом на свое тело халат.

- Любочка, я умею все делать? - отвечаю, хмыкая.

- Извините, не хотела Вас обидеть своим вопросом. Не утруждайте себя лишними хлопотами. Вам и так из-за меня досталось забот. Я сейчас приведу себя в порядок, возьму Степку и домой поеду.

- Любаша, понимаю, что моё общество, может тебе и не слишком приятно, но, к великому твоему сожалению, придётся терпеть то, что есть. Иди сюда и посмотри в окно, - приглашаю Любу подойти ко мне, чтобы она меньше тушевалась, я уже одел на себя халат.

- Видишь, мой Гелик? Он значительно выше твоего Рено. Моя машина почти под крышу заметена снегом. Я тебя в твоем Сандеро нашел вчера уже под самый вечер. Твое авто ещё тогда было по макушку в снегу, - видя, что женщина переминается с ноги на ногу, заканчиваю свои пояснения. - Иди, Люба, в туалет, обдумай свои мысли и смирись с тем, что год твоего Степки мы встретим вместе.

5. Глава 4

Стою под душем. В темечко бьёт струя воды и мысль:"Как ты, Любовь Петровна, докатилась до такой жизни!"

Так, а что собственно с моей жизнью. В октябре мне стукнуло 45-ть.

Ну, вот, сорок пять - бабка ягодка опять.

Ха, ха, ха, очень смешно, если учесть, что 27 лет из своих прекрасных 45-ти я провела в замужестве.

Вот убила бы Тольку в 20 лет, то уже бы вышла на свободу с чистой совестью. Тьфу, придёт же в голову дурная мысль, прости Господи.

Да, уж, мои мысли - мои скакуны! Стоп, Любовь Петровна, вернемся к исходнику…

Ты была замужем 27 лет. Кстати, чего Бога тот гневить, эти годы, даже с учетом наличия клеща по имени Толян, были не самыми худшим в твоей жизни.

Ну, вот, теперь в конце января поставишь в паспорт штамп о разводе и точно будешь ягодкой в свободном поиске.

Правда, такой себе, конечно, ягодкой уже не первой свежести, но все же…

Вон Степан этот как на меня все время смотрит, будто я - не я, а Венера Милосская.

От взглядов его мне прямо жарко становится. Ну, стыдно как-то за себя что-ли, потому как восторгаться то особо нечем, нет во мне ни грамма аристократической утонченности.

По внешности я, конечно, не жена русского свекловода, как сказала одна из героином фильма "Солдат Джейн", но особой хрупкостью и красотой никогда не отличалась.

Тонкость и звонкость не мое от слова совсем. С самого детства я была рослой и крупной.

В детском саду меня дразнили жердью за то, что тощая, а вот в школе наоборот из-за ожирения одноклассники за глаза называли "МАЗом". Правда в глаза никто этого не смел произнести, потому что боялись моей тяжёлой руки.

Только одна моя бабулечка по причине моей постоянной болезненности всегда считала меня бледной молью, потому усиленно кормила. Из всего, что в меня заталкивали, особенно любилась мне бабушкина выпечка - шанежки, булки с маком, пирожки с разной начинкой. Вот от этой мучно-углеводной вкусности меня и разнесло как на дрожжах до размеров "МАЗа".