Только учиться ей у нас не довелось. Нет. Не моя в этом вина, успокаивал я себя тогда, а на душе всё равно, паршиво было. Ох, Валька. Ну и наделала делов. Убить её за это мало.

Уже августа вторая половина была, нам купили всё необходимое к занятиям, сам я этим не занимался, всё отец с мачехой, и Таня тоже с ними.

Тут и случилась эта история.

За два с половиной месяца я, как то, привык и к Марии Васильевне и к Тане, мне уже и не казалась она такой толстой. Привык. Наоборот отметил, что у неё очень красивые глаза, какие-то тёмно-синие, необычные, ни у кого таких не видел, с поволокой, а ресницы пушистые, в уголках глаз переплетались между собой верхние и нижние реснички. Красиво. Полная, да, а фигура неплохая. Похудеть бы ей чуть-чуть, хотя бы. Красавицей будет.

В тот день, я сидел у себя в комнате, разбирал тетради, учебники, готовился грызть гранит науки, десять дней вольницы, а там одиннадцатый. Последний, так сказать, год учебный.

А в какой же класс Таня пойдёт? В восьмой, наверное.

Тут визг из её комнаты, я аж подпрыгнул.

Что случилось, забежал к ней, визжала Валька, а Таня лежала на полу. У Вальки сумка в руке в ней возится кто то. Когда пришла не видел. Ко мне не заходила.

– Ты что наделала?– Заорал я.– Кто там у тебя?

– Это… это… змея, … но, она не ядовитая, а эта дура в обморок упала, когда я её выпустила.– Заикаясь, ответила Валя, а у меня глаза на лоб полезли.

Я опешил.

– Ты с ума сошла?!!! А если умрёт от страха?!!! Совсем что ли с катушек съехала!!!-Ничего не соображая орал я.

Девчонка не шевелилась. Ох, и перепугался я тогда, никогда ещё никто при мне в обморок не падал. Додумалась, кого в дом принести, эта Валька, с причудами девка.

Сам себя не помня, не контролируя свои действия, позвонил мачехе, они вместе с отцом на работе были, объяснил ей в чём дело. Она закричала, что приедет сейчас. Пока, посмотри у неё в сумке, там капли и таблетки лежат, надо как то, её в чувство привести и врача вызвать.

– Беги у тёти Лиды нашатырный спирт возьми, на ватку его! – Крикнул я Вальке, она убежала, а сам в сумку Танину за лекарством. Пальцы дрожали, всё валилось из рук, ничего не найду.

Валька с нашатырным спиртом прибежала, с ней тёть Лида, увидила Таню, запричитала, заохала: да что же это? Да, как же так?

Кое-как привели в чувство девчонку, и по щекам хлопал, и спирт нашатырный на ватке к носу подносил. Нет-нет, глаза Таня, всё же, открыла.

Вскоре и мачеха приехала.

– У неё с сердцем проблемы.– Плача, сказала мачеха.– Ей волноваться нельзя. Что такое случилось, Эдуард?

– Не знаю.-Соврал я.

Вальку к тому времени проводил домой, тёть Лида причину не знала. Ох, Валька! Я её, даже не проводил, а выгнал, надо бы пинками ещё. Таню увезла скорая, после этого я её больше не видел.

Она отлежала в больнице, дней десять, а может и больше. Я к ней не ходил, стыдно было, впервые за семнадцать лет. Практически по моей вине, она там оказалась. Если бы я не цеплялся к ней, то и Валька вела бы себя приличнее. Пусть косвенно, но я виноват, конечно, тоже. Ну, не знал я, что у неё с сердцем проблемы. Если бы знал, то и сам не доводил девчонку, и уж Вальке бы ни за что не позволил.

В школе уже начались занятия, забота появилась, замотался. Но всё равно, ждал когда выпишут Таню из больницы.

Однажды, после занятий, спросил у тёти Лиды: девчонку не выписали? Она сказала, что выписали из больницы, но дома нет, она уехала, приезжал её отец и увёз к себе, в Екатеринбург вроде. Вот и всё.

Уехала. А я, даже, не извинился за своё поведение. Но о каких то, извинениях, у меня тогда и мысли не было. Гордый, даже мысленно усмехнулся, ещё перед какой то девчонкой буду унижаться. Это я тогда так думал, дурак был, сейчас бы извинился, толстая и толстая, пусть. Теперь, наверное, ещё солиднее стала. Ну и ладно, такая у неё конституция видно. А может похудела? Впрочем, вряд ли, слишком она была полная была. А если таблетки пить перестала? Всё может быть.