Восстание темнокожих рабочих и смерть Айльона послужили причинами неудачи этого предприятия. Африканские невольники сопровождали экспедицию де Сото во Флориду в 1539 году. Педро Менендес[11] поселил рабов в Сент-Огастине, Флорида, в 1565 году. Это были испанские невольники, которых обучали ремеслу и обработке земли, и они отличались от тех, кого привозили прямо из Африки[12].

Почти ничего не известно о судьбе корабля, который в 1619 году доставил первых рабов в поселение Джеймстаун. В истории даже не осталось названия этого судна. Впрочем, многие исследователи отмечают любопытный факт: «Мэйфлауэр»[13] посеял первые семена гражданской и религиозной свободы в Америке в 1620-м, на год позже появления на материке африканских невольников. Таким образом, американское рабство на год старше американской независимости.

Изучая раннюю историю Соединенных Штатов, я был впечатлен тем, насколько сильно религиозные войны между европейскими странами повлияли на заселение Америки. Первые тринадцать штатов были заселены в основном благодаря беженцам из Европы, скрывавшимся от преследований на религиозной почве. Территорию по крайней мере трех штатов – Массачусетса, Пенсильвании и Мэриленда – начали осваивать последователи порицаемых религиозных течений. Эти люди пересекли океан, чтобы свободно исповедовать свою веру. Шотландцы и ирландцы, широко заселившие южные колонии, в основном покидали свои дома в Ирландии из-за притеснений, которым они подвергались на той же религиозной почве. Северную Каролину, которая одной из первых среди английских колоний разрешила свободу вероисповедания представителям гонимых в Европе религиозных течений, часто называли «колонией квакеров»[14] из-за большого числа прибывших сюда представителей учения. Южная Каролина стала убежищем для гугенотов[15] и кальвинистов[16] из Франции. В качестве иллюстрации довольно мягких преследований, которым подверглись из-за своих религиозных взглядов французы, я могу привести следующий абзац из «Истории Соединенных Штатов» Бэнкрофта:

Гугеноты, таким образом, не должны были больше занимать государственные должности. Они были, насколько это возможно, исключены из гильдий торговцев и промышленников, а кальвинист не имел права жениться на католичке[17].

Примечательно, что в то самое время, когда Европу покидали корабли с жаждущими найти в Америке спасение от религиозных гонений, раздиравших Европу, другие суда отплывали от берегов Африки, везя на этот континент тех, кто в будущем послужит причиной новых конфликтов. Проблема эта была не менее сложной и противоречивой, чем та, что стояла перед Европой в начале протестантской Реформации[18].

Религиозные противоречия, перенесенные на американскую землю, угасли не сразу. Изучение старых колониальных кодексов показывает, что квакеры и католики испытывали ограничения, которые часто были столь же суровыми, как и те, что налагались на свободных темнокожих до войны. Например, по закону Вирджинии, существовавшему в 1705 году, католикам, индейцам и темнокожим рабам отказывалось в праве выступать «в качестве свидетелей в любом деле, по причине их нехристианских взглядов». Однако это положение было несколько изменено в 1732 году, когда темнокожим, индейцам и мулатам разрешили давать свидетельские показания в судах над рабами[19].

Случилось так, что религиозные предубеждения по отношению к католикам тесно переплелись с расовыми предрассудками против темнокожих. Я имею в виду то, что вошло в историю Нью-Йорка как «Заговор темнокожих 1741 года». В то время распространились слухи о существовании заговора рабов, которых испанские католики якобы подстрекали сжечь город и всех его жителей. Эти домыслы подтверждались письмом, которое генерал Оглторп