− Тогда надо затариться, как положено, − азартно произнес Пригарин, сворачивая к солидному магазину.

К удивлению Ивана, он купил не какого-нибудь дешевого вина, а целых две бутылки хорошего заграничного коньяка и даже маленькую баночку красной икры.

«Да, а Ромка-то наш действительно жирует будь здоров! − подумал Шах, переполняясь к приятелю завистью. – Интересно, откуда дровишки?»

Молдаванка, завидев все эти яства, и вовсе пришла в неописуемый восторг и сама уволокла к себе в комнату Ромку – «отблагодарить».

Сослуживец выбрался от девушки лишь ближе к вечеру, вконец разомлевший от выпивки и ласк.

− Ну, брат, считай – я твой должник по гроб жизни! – он буквально стиснул Ивана в объятьях, обдав терпким перегаром, перемешанным с запахом дешевых духов. – Уж думал, все, помру – с самого призыва с лялькой не кувыркался!

− Чего, правда, что ли? – удивился Шах.

− Ага. К москвичке хрен подкатишь, а проститутки дорогие, заразы!

− Ну, ты, я смотрю, тоже не бедствуешь! – осторожно, как бы в шутку поддел сослуживца Шаховцев.

− Да это фигня! Так, кручусь помаленьку… Если бы еще кое с кем делиться не приходилось, то жить бы можно было, − хмуро произнес Ромка.

− А я вот, честно, стремаюсь народ трясти, − с напускной неуверенностью отозвался Иван. – Ну было там пару раз, когда клиент вообще вусмерть пьяный валялся.

− Ну, волков бояться – в лес не ходить, − пьяно усмехнулся сержант. – Как говорится, кто не рискует… Хотя отчасти ты прав – знать надо, кого можно трясануть, а кого лучше за километр обойти.

− Вот-вот. Помнишь, как в октябре двоих повязали? Да еще по году дисбата вкатили…

− Помню. Попались, потому что лохи. Тоже мне место нашли – у кабака дорогущего. Там же кто попало не гуляет! Хитрее надо быть и места знать…

− Места – это хорошо, только я пока ни одного такого не приметил. Видать, и вправду лох…

− Не парься, я тоже сначала не в теме был, пока не подсказали. Зато теперь навар стабильный. Главное, в нужное время там оказаться…

− Это где, если не секрет?

− Ни в жизнь не догадаешься – возле автобусного парка. Особенно – числа так двадцать пятого или восьмого. Когда им деньги дают.

− И что, хочешь сказать, они легко доятся?

− А то! Там же сейчас одни нелегалы работают, в основном с Молдавии или Хохляндии. Начальство решило сэкономить и приезжих туда набирает. Живут они недалеко, в бывшей пэтэушной общаге на птичьих правах. Вот там по вечерам их пасти самое милое дело. Они обычно бухают в день получки, а потом, когда водяра кончается, сбрасываются и гонца засылают за добавкой. Вот их-то мы и берем тепленькими. А куда денешься? Пьяный, да еще без регистрации – сразу все бабки отдает!

В этот момент на лестницу выглянула пригаринская пассия и томно уставилась на кавалера.

− Ладно, пошел я на второй круг, − подмигнул Ромка другу и поспешил вверх.

А Шаховцев, дождавшись, пока тот скроется в комнате, осторожно спустился вниз и, получив разрешение у сонного вахтера, набрал номер.

− Алло… − отозвался на том конце провода звонкий женский голосок.

− Здравствуйте… Мне бы Яну…

− Яны пока нет. Что-то передать?

− Скажите, что звонил Иван и что я пока в увольнении до утра…

− Хорошо, передам. Знаете что, − собеседница сделала паузу. – Перезвоните где-нибудь минут через двадцать. Яна где-то в девять объявиться должна…

…Спустя полчаса тот же молодой девичий голосок сообщил Шаху:

− Яночка только что звонила. Просила передать, что будет к десяти.

Ровно в двадцать два ноль-ноль Шаховцев выскочил из общаги, свернул в соседний двор, где возле подъезда негромко урчал мотором знакомый «жигуленок».

− Ну что, удалось? – поинтересовался Петраков, когда Иван нырнул в салон.