Шоно сбивала с ног собак: когтями ранила, ломала кости. Своими мощными клыками собачьи шкуры разрывала. Она преследовала всех, давила их с остервенением. В азарте исступления и борьбы, Шоно входила в состояние: учителя из прошлых жизней ей помогали и вели. Два пса лежали без движения, еще один, в конвульсиях хрипел, три отползали, подволакивая лапы. Все остальные разбегались, с разодранными в кровь боками, разорванными мордами и шерстью. Они в Шоно видали зверя, большого хищника и собственную смерть.

В далеком поселении из Сибири, с волчицей истина пришла! Сегодня в ней проснулся Дух. Достойная охота: – первая дичь и первая её победа.

***

– Шоно, ко мне! – она услышала знакомый голос, и тут же отступила. Коля был в крови, вместо одежды, на нем висели грязные лохмотья. Лицо все покарябано, в ссадинах и синяках. Он сам, с трудом, поднялся на ноги и осмотрелся. Перед его глазами представало ужасающее зрелище: зверь тот, что сеял панику в деревне, – лежал в кровавой луже разорванный на части. Разделать так добычу мог только опытный и сильный хищник.

Недалеко от первого – лежал другой. Он был второй добычей Шоно. Третьей – была собака, что лежала в десяти шагах. Дорога бурым месивом была окрашена в кровавый цвет. Яркие брызги разлетались до самых дальних подворотен. Сегодня, в драке с Шоно, досталось каждому «шакалу» из деревни, – все получили по заслугам от молодой волчицы.

Коля позвал ее, и не спеша, побрёл домой. Милхаевскому внуку крайне повезло: не окажись волчицы рядом, он мог бы запросто погибнуть, на главной улице в деревне.

Смеркалось. Коля заходил домой. Оюна увидела его – израненного.

– Ой ты Боже ш мой! – схватилась за голову. – Давай-ка раздевайся быстро – иди под умывальник! – Налила из чайника воды, разбавила её холодной из ведра. – Что с тобой случилось? Опять подрался с кем-то?

– Не, мама, я ни с кем не дрался, – ответил Коля ей спокойно, хотя внутри его трясло. Дрожь передавалась телу: руки «ходили ходуном» от пережитого им шока. Коля весь разделся: до майки и трусов – единственные вещи, что оставались целыми, все остальное превратилось в жалкие лохмотья. Лоб Коли поцарапан, на теле, на руках и на ногах – везде остались раны от укусов. Коля руки сполоснул, помыл лицо и посмотрелся в зеркало. Нижняя губа распухла, а под глазом красовался фиолетовый фингал.

– Мам, Шоно положи, покушать, – Голодная она.

– Никуда не денется, твоя Шоно. Ты про себя скажи, как было дело, – Оюна прижигала раны Коле обычным йодом из аптечки. Боль жгучая пронзила Колю, да так, что слезы покатились с глаз. Он подскочил, начал прыгать, махать руками и шипеть как кошка.

– Подуй, Мама, подуй быстрее! – обмахивал лицо, мальчишка. Оюна дула, Коле, на кровоточащие раны и продолжала спрашивать его. Тот «пошипел» от боли, поохал и поплакал. Потом, когда немного успокоился, продолжил свой рассказ:

– Мы по улице гуляли с Шоно, а потом пошли до Димки. Я хотел его с собой позвать. Диму, правда, не пустили, потому, что он болел. А когда пошли назад, – пес на нас напал соседский. Я сразу начал защищаться…

– Ну, и?.. Рассказывай, давай, резину не тяни, – не удержалась мама Коли.

– Мы с собакой подрались, и она меня кусала. Я кричал и уворачивался, думал, кто-то мне поможет. Но рядом, почему-то, не оказалось никого. Хорошо, что Шоно была со мной. Она набросилась на пса и начала его кусать. Потом они боролись вместе и Шоно его загрызла.

– А как другие? Сколько их там было?

– Их было много, мама. Потом еще одна собака напала на меня. Но Шоно её тоже задрала! Знаешь, она сильная какая! – Коля с гордостью смотрел на мать.