Уходили их души в свой последний рейс, в последнее плавание по нашей прекрасной Земле.

Внизу, под ними, проплывала волнами жизнь: еще одно рождение, один утренний рассвет и вечерний закат.

Старый Художник-Создатель писал очередную картину на своем холсте, – новые земные пейзажи и новых молодых героев. Менялось время: старое поколение уходило в историю, уносило за собой целую эпоху.

Радовалась Вселенная стараниям Создателя, – любовалась она земной красотой.

Гармония и любовь проявлялись в душе у людей: с каждым из них, в это время, общалась Великая Вечность…

Стоял горец у самой пропасти, мгновения его разделяли от последнего шага. Время сжалось, – вдавилось в горный гранит. Вернуло оно горца в прошлое: в момент, когда они были вместе с любимой женой. Молодые, полные сил и своих надежд.

Солнце светило им по-особому, и каждый новый день представлялся открытием. Даже за хлопотами, за делами, было счастье рядом, любовь была с ними. Был в их доме мир и покой.

Но что их разрушило, почему все пошло супротив? – Не мог ответить на это горец.

Пришла беда в их дом, заболела хозяйка, занемогла сильно. Быстро угасала она у горца на глазах. Из молодой и цветущей женщины она превратилась в немощную. Догорела свеча ее и быстро угасла. Остались у горца дети, и тяжелая незаживающая рана в душе. Ни что не могло удержать его на этом свете: ни рассветы яркие, ни закаты, ни планы не сбывшиеся, ни дороги обещанные.

Ходили к нему старейшины, разговаривали. Вразумить пытались от шагов необдуманных. Разговоры, те, для молодого горца казались бессмысленными, как и его собственная жизнь. Все померкло с уходом жены. Не к чему дальше стремиться, некого больше любить. И помочь ему тоже некому, детей поднимать и воспитывать. Погоревал молодой горец и одумался. На детей своих внимание переключил. И родные тоже стали ему помогать. И дети подросли, отцу по хозяйству, в работе его помогали.

Вот тогда-то и дал он себе слово: как поднимет детей, как на ноги их поставит, так и продолжит путь далекий, отцов своих и дедов. Пойдет в горы, к своей единственной и любимой, пойдет за своим прошлым и покинутым счастьем.

Стоял горец у последней черты, воздухом свежим наслаждался. Ветер обдувал его легкими порывами, седые волосы развивал на его голове. Однако не трогал ветер старого, никуда не подталкивал.

Старик распрямился наконец-то, сделал последний вдох и шагнул навстречу Вечности, навстречу его единственной и любимой…

Подхватил ветер горный старика, его легкое тело, и понес высоко-высоко, – в самые небеса, на одно единственное облако. Туда где он наконец-то встретится со своей любимой, с той, что даровала жизни детям, и ему самому даровала смысл в жизни.

Плакала Прекрасная Вечность, теплым дождем плакала, землю слезами своими орошала. Вспомнила вечность свою юную и чистую любовь.

Время бежало, не останавливалось. Пролетел и его, горца, последний день. И настал вечер, а за ним и ночь пришла. Зажглись на небе две новые звезды. Горели они ярко, освещая путникам дорогу, и служили для них ориентиром в долгом и нелегком пути.

Запомнил народ ту историю и слагал легенды про два верных и любящих сердца…

Но не все так просто казалось в истории. Не любо было Создателю старика отпускать. Оставались дела не выполненные, люди не прощенные оставались у горца. Не суждено ему раствориться в горах, но в родных стенах и в теплой постели: в окружении любящих людей, детей своих и близких.

Хотел старик шагнуть в пропасть, но поднялась оттуда птица неожиданно, большая, – та, что в тумане прокричала и обдала старика своими крыльями.