В один из дней в январе 1971 года мы вели со Святославом Николаевичем беседу на эту тему. Индия, говорил он, все перерабатывала, поглощала, всему придавала свой облик. И это не случайно. Мысль Индии синтетична: она в себя все вмещает, она ничего не исключает, все принимает, все содержит.

И я, работая многие годы в этой стране, убеждалась в правоте мыслей, высказанных Святославом Николаевичем. Кроме него я больше никого не встречала, кто бы так тонко и точно определил внутреннюю суть Индии и так ясно сформулировал то, что ощущал в ней интуитивно и, я бы сказала, духовно.

Духовное поле Индии всегда привлекало к себе великих художников и великих мыслителей. Святослав Николаевич принадлежит к ним. Его творчество неразрывно связано с жизнью и культурой этой страны. На одной из первых своих выставок в нашей стране, – а это было в 1960 году, – Святослав Николаевич произнес речь, которая меня поразила и проникла в самую глубину души. В те дни я с огромным трудом достала приглашение на вернисаж и провела на выставке полдня. Все было там таким новым и привлекательным, и сама Индия, которую я уже видела собственными глазами, предстала передо мной совсем другой, какой-то обновленной. Много лет спустя он передал мне свою речь для публикации ее в нашем сборнике. «Большинство моих картин, – сказал он, – как вы знаете, посвящено Индии, потому что я живу в Индии, потому что я хотел отразить жизнь Индии, которая меня особенно привлекала и которая, может быть, меня поражала»[11]. Тогда же до знакомства с ним у меня оставалось еще восемь долгих лет…

Именно Индия подарила Святославу Николаевичу радость встреч и регулярных контактов с Высокими Сущностями, стоящими много выше нас на лестнице Космической эволюции. Это были Великие Души, или Учителя Рерихов, в сотрудничестве с которыми и была создана Философия реального Космоса – Живая Этика. Благодаря родителям, говорил Святослав Николаевич, «я познал великие ценности жизни и имел контакты с Личностями, которые давно прошли по великому и царственному пути самоосвобождения»[12]. Я узнала о Них через Святослава Николаевича. Именно у него получила первую книгу Живой Этики, она называлась «Беспредельность». Святослав Николаевич до самого последнего своего часа сохранял связь с Великим Учителем. Когда он остался один, эта связь многое облегчила в его нелегкой жизни. Рассказывая мне об Учителе, – а это было нередко, – о его свойствах и особенностях, о первой встрече с Ним, Святослав Николаевич соблюдал удивительную бережность. Иногда называл Учителей «более совершенными людьми, найти которых может только тот, кто готов для этого и кого они сами хотят встретить»[13]. Говоря об Учителях, он становился строг лицом, а глаза его обретали удивительную глубину и уходили куда-то в таинственную даль. И, наблюдая за ним в такие моменты, я не могла отделаться от какого-то внутреннего чувства, что передо мной один из них, из Великих Душ, на долю которого досталась нелегкая и одинокая жизнь на нашей планете. Потом, много лет спустя, я нашла в письме Елены Ивановны подтверждение этому моему ощущению. Но в своих взаимоотношениях с людьми и, в частности, со мной он никогда, ни словом, ни намеком, не давал понять, что и он принадлежит к когорте совершенных людей. Временами он был непредсказуем и совершал неожиданные поступки, реальный смысл которых уяснялся позже. Касаясь сокровенной темы Учителей, Святослав Николаевич проявлял высокое чувство такта по отношению к Тем, Кто, по словам его, представлял те силы, которые стараются к нам пробиться, чтобы олицетворить себя здесь, на Земле. Он был крайне осторожен и точен в своих выражениях и всегда служил для меня образцом для подражания. Он хорошо понимал, что малокультурные и невежественные люди стараются сделать из факта существования Учителей и их «великого царственного пути» расхожую сенсацию или средство для собственного возвышения. Нередко такие люди пытаются стать «учителями» и часто называют себя таковыми, не подозревая о том, что истинный Учитель никогда так себя не назовет. Болезнью ложного учительства страдает и российское рериховское движение, что приводит к умалению статуса ученика, важнейшего этапа на пути совершенствования человека. Святослав Николаевич, находясь во взаимодействии с Великими Душами и сам таковой являясь, никогда не называл себя Учителем. Он просто им был. И никогда, кстати, не претендовал на всеобъемлющее знание Живой Этики, хотя она создавалась на его глазах и с его помощью. Тем смешнее выглядят те, которые заявляют, а это иногда происходит в присутствии немалого числа людей, об «абсолютном знании Живой Этики». Энергетическое влияние Святослава Николаевича, ученика космического Иерарха, было велико и, несомненно, меняло энергетику тех, кто входил с ним в контакт и чья энергетика была готова к такому изменению.