Объединение униатской церкви с православной (1839) не дало тех результатов, которые ожидались в Москве, особенно иерархами РПЦ. В то же время Римо-католическая иерархия не уставала хлопотать перед русским правительством об открытии ранее закрытых костелов и монастырей. Известный сподвижник Кастуся Калиновского Зыгмунт Сераковский, мог с полным правом сказать: «Что такое Западный край? Высший и средний класс в нем составляют поляки, или, точнее говоря, литовцы и русские, которые добровольно приняли польский язык, польские стремления – одним словом польскую цивилизацию. Все, что думает об общественных делах, все, что читает и пишет в Западном крае, – все это целиком польское»*.

Можно не согласиться с этой точкой зрения, но читатель «Воспоминаний» невольно погрузится в тот «польский дух» в Литве, среди литвин (беларусов), который веет на всех страницах рукописи Эдварда Павловича, литвина по происхождению.

Православие должно было сыграть главную роль в «русификации» края. Сотни православных священников были направлены в Беларусь-Литву для этих целей. Началась повсеместная работа по привлечению («перекрещиванию») жителей Литвы-Беларуси в православие. Православные пастыри тщательно вели учет по прибавлению «своей» паствы. С 1843 по 1845 год к Православной Церкви от «латинства» присоединились в Литовской епархии 1110 человек. В Литовской епархии со времени перенесения епархиального управления в Вильно в 1845 году к Православию присоединились 3848 человек из «латинян», да смешанных браков было 11121. За 1864 год к Православию в Литовской епархии присоединилось 1620 человек; в 1865 – 4254, в 1866 – 25194. Видно, по документам, как туго шла эта работа, растянувшаяся на половину столетия. Чтобы ускорить темпы русификации и окончательно подчинить институты края царской администрации, согласно «Указа» от 10 декабря 1865 года, все владельцы секвестированных имений, высланные из Западного края, «должны были в течение двух лет продать или обменять свои поместья. Но при этом запрещалось продавать их «полякам». Они могли быть приобретены только лицами русского происхождения, православного и протестантского вероисповеданий… Это условие поставлено было, очевидно, как средство к действительному и успешному обрусению края»*.

После этого указа значительно ускорилась русская помещичья колонизация Северо-Западного края.

Безжалостно подавленное царским правительством, восстание 1863 года оставило на века в Беларуси, Литве и Польше глубокий рубец в исторической памяти. Массовые выселения литвинов в другие губернии (Кавказ, Херсонская и Таврическая губернии) привели дополнительно к росту внутреннего сопротивления царизму со стороны русской интеллигенции, познакомившейся с судьбой своих новых соотечественников. Все высшие учебные заведения Великого княжества были закрыты еще ранее, единственный оставшийся Гора-Горацкий земледельческий институт за участие его студентов в восстании Указом российского императора Александра ІІ был целиком переведен в Петербург (Царское Село).

После восстания 1863 года были введены новые ограничения в правилах подтверждения дворянства. Указ от 10 декабря 1865 года запрещал «полякам», и беларусам-католикам, покупать имения. Указом от 19 января 1866 года все шляхтичи, не доказавшие своего дворянства, записывались крестьянами или мещанами. Сословия однодворцев и граждан были упразднены после указа от 19 февраля 1868 года. Однодворцы были приравнены к крестьянам, а гражданам давался год, чтобы сделать выбор, между крестьянским и мещанским сословиями*.