Второй существенный пункт – учебный план, который «в настоящем учебном году завершен своим осуществлением». Здесь позвольте мне быть совершенно откровенным. Я считаю учебный план академии тяжелой могильной плитой над заживо погребенным. Мне трудно в письме детально его анализировать, позвольте ограничиться лишь основными штрихами. Прежде всего число недельных часов – 274, на 41 час превышающие таблицу часов по новым, высочайше утвержденным программам министерства. Реально это число выражается в том, что дети 1-го класса в возрасте 10 лет вынуждены сидеть в школе три дня – пять часов и три дня – шесть часов, т. е. делать то же, что делает взрослый, например, чиновник. Но работа чиновника однообразна, и потому легка, к ребенку же приходят пять, шесть преподавателей с разным материалом и каждый из них требует внимания, активности, напряжения. Ученики старших классов вынуждены по этому учебному плану пять дней в неделю сидеть на уроках по шесть часов, а один день – семь часов. Если же принять во внимание, что преподаватели академии в большинстве, и большом, книжны и сухо формальны, с чем мне уже пришлось столкнуться, что к этим 6–7 урокам нужно еще готовиться дома, то естественным результатом должна быть апатия, пассивность и уклонение от посещений школы – как необходимая реакция и естественное стремление отдохнуть от школы. Здесь и лежит источник потрясающих манкировок учеников. Если в старших классах такие манкировки можно еще отнести на счет небрежности переходного возраста, то говорить об этом на младших ступенях не приходится. А между тем манкировки на младших ступенях не меньше, чем на старших ступенях. Ясно, что учебный план академии не посилен для ее абитуриентов. Как произошел этот план, позвольте мне коснуться другой раз. Образцом же формализма может служить педагогический курьез, с которым я встретился впервые в академии – здесь практикуются переэкзаменовки по чистописанию и рисованию (и немало – 13 человек!), от исхода которых зависит дальнейшая судьба даже талантливых учеников.

О всей глубине непонимания смысла и значения своего предмета преподавателем говорить, мне кажется, не следует. Учебный план академии произошел исторически – путем разных наслоений соответственно запросам момента и не представляет органического целого как результата напряженного педагогического творчества. По нему можно изучать историю академии и коммерческого образования в России.

Вас заботит вопрос о четырех немцах – классных наставниках. Я всецело присоединяюсь к Вам в этом отношении. Но Вы, вероятно, еще более удивитесь и озаботитесь, если узнаете, что самое большое число часов в учебном плане отведено немецкому языку – 42 часов, а русскому – 40, т. е. в нашей школе немецкий язык – первый предмет – persona grata. Ребенок приготовительного класса, у которого не оформился еще родной язык, посвящает немецкому языку 6 ч. в неделю, родному языку – 5 ч. Вся же история – и всеобщая и отечественная – 13 часов в неделю. Мне казалось бы, что здесь нужно было бы что-нибудь предпринять. И так как это – большой вопрос, то позвольте мне не касаться его мимоходом, а остановиться на нем, если Вы найдете нужным, – поподробней и специально. Вообще, учебный план и преподавательский персонал – вот два кардинальных пункта, которые всецело привлекают мое внимание, как составляющие жизненный нерв школы. Но для их реформы необходимо много сил и мужества и, главное, Ваша поддержка. Ради Бога, не подумайте, что я хочу бросить тень на работу А. Н. Реформатского. Я его уважаю и ценю его работу. Я только исхожу из той точки зрения, что школа – общественное дело и его нужно делать, как говорят слова судебной клятвы «не увлекаясь ни дружбой, ни родством, ниже ожиданием выгоды»…