– Если бы мы знали, что у вас людей мало на разгрузке будет, не приезжали бы вообще. Нас другие ждут.

Семён на собственной шкуре понял, что шлакоблок – это не хлеб, и его таскать и нагибаться за каждым – опасный и тяжёлый труд, да ещё под палящим солнцем. Конечно, семь минут перерыва – это малость. И Семён встал и из последних сил начал таскать снова. 400 штук разгрузили, но последняя сотня показалась тяжелее всего. Чем ближе шлакоблок был к кабине водителя, тем дальше носить.

Саша ехал и звонил снова, но ответа не было. Когда последние шлакоблочины Семён отдал рабочим, он из-за усталости не смог сам слезть с машины: ему пришли на помощь рабочие. Грузовик уехал. Семён решил доплатить рабочим больше, чем условились за разгрузку, понимая, что труд тяжёлый, но те доплаты брать не стали. Сказали:

– Спасибо! Не надо. Вы и так пахали за двоих, за тех, что не пришли.

Когда рабочие ушли, Семён с трудом добрался до лавочки в тени. Взял бутылку с водой и выпил пол-литра. Приехал Саша и забежал во двор. Увидел Семёна:

– Вы с ума сошли! Что вы творите?

– Прости, друг!  Двое рабочих не пришли,  и я решил помочь шлакоблок разгрузить. И, ты знаешь, я их понимаю, почему они не пришли. Это нелегко.

– Так! Медленно встаём и пошли. У тебя давление 180 на 120.

– А откуда ты знаешь?

– От верблюда.

– Я понял!  Это вам ваш фирменный браслет подсказал.

– Не надо разговаривать…  Медленно пошли в дом. Тебе надо полежать, и я сделаю укол.

– А, может, не надо укола?

– Почему?

– Отец мой так боялся уколов.

– Хорошо.  Может, и таблеткой обойдёмся вместо укола.  Я видел ты воду пил. Сколько ты выпил?

– Наверно, полбутылки, пол-литра.

– С ума сошёл. При высоком давлении вообще нельзя пить.

– А почему?

– Да потому, что от высокого давление таблетки – мочегонные, то-есть лишняя жидкость в организме. Ты, небось, и во время разгрузки хлебал воду?

– Да, но и сто потов с меня сошло… Может, обойдётся.

– Эта разгрузка для тебя могла стать фатальной или, в лучшем случае, довести до инфаркта.

– Не надо, Саша, так шутить! А кто ленточку резать будет при приёмке строительного объекта и новоселье гулять?

– На том свете этой мишуры не надо.

Спустя час давление, под присмотром, стабилизировалось.

– Сердце на работе не болело?

– Кололо, но я терпел.

– Ты вот что, Камикадзе, завтра к нам в институт на кардиограмму и диагностику.

– Уж лучше стахановцем назови! Я ведь, как никак, на шахте Стаханова работал.

– И какая комиссия тебя с твоим здоровьем пустила в шахту?

– А я на вопрос врачей: "Травмы, переломы, операции были?"  ответил:  "Не было!"

– Выходит, соврал!

– Выходит, что так.

– Ну и кому ты лучше сделал? Стал передовиком?

– Нет, просто, понял, что этот труд не для меня. Я больше творчество люблю.

– Понятно, любитель!  А что у тебя есть что-нибудь съедобное?

– Солянка, моя фирменная.

– Не жирная?

– Не совсем, только слегка.

– Ладно! Посмотрим, какой ты кулинар.

https://www.youtube.com/watch?v=PRe86M1ROBk

Александру солянка понравилась: она чем-то напоминала рассольник.

– Я, благодаря солянке, за сезон на 10 килограмм похудел: штаны стали спадать.  Пришлось с ремнём одевать –  хвастался Семён.

– Даже так! Тогда напиши мне рецептик. Я-то худею в креосауне, если надо, а вот жена боится, никак не уговорю. Может, ей пригодится.

– Я тебе вышлю на почту свой ролик в ютубе. Сам снял, как готовить.

– Ты, что же, кроме книг и песен, уже блогером стал?

– Да нет, пока только учусь!

– Я слышал, что некоторые блогеры даже зарабатывают благодаря своим роликам.

– Да, но, кроме видео, для этого нужно минимум 1 000 подписчиков.

– А у тебя разве мало?