– Спасибо, – приняла подарок Лена, протягивая кусочек Рузиле.

– Не буду я, – проворчала та, но спустя мгновение забрала шоколад.

– Обиделась, – произнесла девушка, улыбнувшись и поправив русые волосы, – ну, ничего, бывает. Я Лигита. Фамилию произносить не буду, она сложная, клянусь остатками своей морали.

– Елена. А это Рузиля.

– А, товарищ комсорг! – Весело воскликнула Лигита, улыбнувшись темными глазами, и пихнула татарку в бок. – Знаем такую, ай–бай, – ехидно рассмеялась она, – огонь девка.

– На казылык порежу, я вам не девка, – улеглась на спину Рузиля, утерев слезы, – чего не уехала–то?

– Дом сгорел на Кунгу. Куда мне ехать? – Поджав губы, ответила Лигита. – Родилась здесь и помирать тут буду. Ну, как повезет. В общем так, милые бабы. Враг в Риге будет не сегодня-завтра. Поэтому нужно решать: вы с нами или без нас? Комсомольская рота готовит подрыв моста, послезавтра. Это немного задержит нападающих. До этого надо активно таскать булыжники к переправе и рыть там окопы. Согласны участвовать в этом? Если да, то завтра утром начинаем.

– Но мы уже записались рыть окопы у другого моста, – растерянно произнесла Лена, оглядываясь на Рузилю. Та лишь обреченно пожала плечами.

– Тогда завтра я за вами зайду, – сказала Лигита и, поднявшись на ноги, стряхнула пыль с обвисших брюк, – пойдемте, милые бабы, уснули вражины.

– Лигита! – Воскликнула Лена, когда девушки уже выбрались на поверхность. – Ты сказала улица Кунгу,.. Дом не 2 случайно?

– Он самый, – кивнула, утирая нос рукавом рубашки латышка, – а чего?

– У меня там подруга жила с мамой и сестрой, – упавшим голосом сказала Лена, чувствуя, как комок подкатил к горлу.

– А как звали?

– Галя. Галина Сокол.

– Ну, я узнаю, – хлопнула ее по плечу Лигита, – не вешать нос, милые бабы. Нам еще воевать и воевать.

***

Один за другим, в жизни двух подруг мелькали военные будни. С утра шли через весь город, перепрыгивая канавы, рыли окопы и устанавливали оборонительные рубежи. Враги стали бомбить чаще, поэтому вся дорога занимала около двух часов – в путь выходили засветло. После изнурительного дня под летним зноем, уже затемно возвращались домой и, жалуясь на жизнь, ложились спать, не чувствуя ни рук, ни ног, ни желания даже поесть перед сном. Когда оставались силы, ходили купаться и стирать вещи в Даугаве, под покровом ночи, при лунном свете. Редкими бессонными вечерами при свете керосиновых ламп, читали друг другу книги – оказалось, что Рузиля неплохо читает по-русски и даже знает стихи наизусть.

«В огромном городе моем – ночь,

Из дома сонного

Иду – прочь.

И люди думают,

Жена, дочь, -

А я заметила одно: ночь».

– Говорила она, смеясь, со страшным акцентом, но Лена лишь улыбалась – они стали сестрами, не мыслящими существования друг без друга.

По ночам теперь старались спать, не оставляя дежурного: для работы требовались сон и свежие силы. Враг больше не давал спокойно засыпать, не останавливая налеты даже после захода солнца. Он шел к Риге, и все вокруг понимали, что падение Латвийской столицы неизбежно.

По–прежнему не было новостей от Гали Сокол, пока идущие на работы подруги не встретили Арвида в компании Вики и еще нескольких ребят.

– Лена, Рузиля! – Радостно крикнув, обнял девушек молодой человек и удивленно воскликнул. – Лигита! И ты здесь?!

– На краю передовой,– браво козырнула, топнув ножкой латышка и ехидно улыбнулась.

– Это похвально. Как я рад вас видеть. Мы искали, честно, искали! Почему вы ушли с рынка? – Схватив Лену за плечи, в сердцах воскликнул Арвид.

– Рузиле была нужно помощь… я… я не смогла ее бросить, мы не могли там оставаться, – шумно сглотнув, ответила Лена. Мимо двигалась колонна грузовиков с военными, кажется, это были пограничники.