Не выдержав, я подскочил к Юрагу и со всей силы зарядил ему по морде.

– Да это ж пруссы, это же не наши, что же ты так со мной? С девки не убудет, – прошамкал разбитыми губами Юраг.

– Может, накажем Юрага да отпустим, а девка пусть дальше и живет, как жила, все же свой, – высказался Дален.

– О, действительно, он получит наказание. Только девка без старика помрет здесь в одиночку, – не сводя глаз с Юрага, ответил я.

– Так можно с собой взять, место на корабле найдется, – предложил мой друг.

– Может, и возьмём, только я слово старику дал, – надавил я голосом. – А этот мое слово нарушили, или ты хочешь сказать, мое слово ничего не стоит, могу дать, могу забрать? А как тогда мне верить-то можно будет, как я себе верить буду или вы? – твердо проговорил я и обвел толпу взглядом.

Дален что-то хотел сказать, но как открыл рот, так его и закрыл.

– Свяжите его, – отдал я приказ.

Пискун с Трофимом быстро это сделали, да и Юраг не сопротивлялся.

– Дален, дай нож, – обратился я к стоящему рядом другу и через мгновение получил его. – Накам, переводи, – и, глядя на девчонку, я заговорил: – Я твоему родичу сказал, что вас никто не тронет. Этот пес, вопреки моим словам, покусился на вас. Убил твоего родича и тебя снасильничал. Между вами пролилась кровь, и ты вправе ему отомстить, – я протянул ей нож рукояткой вперед.

Девчонка вздрогнула от слов Накама и испуганно переводила взгляд с него на меня. А когда я протянул ей нож, она несмело его взяла, отпустив ткань своей одежды и оголяя свои маленькие, еще детские и до конца не сформировавшиеся груди.

Сначала она держала нож в руках как ядовитую змею, готовая его откинуть. В ее маленьких ручках он смотрелся будто настоящий меч. Слезы у нее мгновенно высохли, она поудобней перехватила рукоять ножа и кинулась с криком на Юрага.

– А-а-а-а, – кричала она, нанося ему в грудь удар за ударом с какой-то звериной жесткостью. Она мстила за боль, обиду и смерть своего родича.

Она успела нанести одиннадцать ударов, прежде чем я своим даром почувствовал смерть Юрага.

Он умер, а она с неистовством продолжала его бить, вся перемазавшись в его крови.

Удары девчонки становились все медленней и медленней, пока она не откинулась в каком-то ужасе от мертвого Юрага, ее тело все задрожало, и, сжавшись в комочек, она разрыдалась.

– Юрага в море выкинуть, Накам, проследи за девчонкой, умыть, накормить и напоить, как успокоится, меня позовешь, – отдал я распоряжение и устало вернулся на свое место.

– Зачем? – рядом со мной уместился Дален, который не смотрел в мою сторону. Спустя минуту и Гостивит присел рядом.

– Зачем я дал ей его убить?

– Да, он же был свой, я его знал, – тяжело произнес Дален.

– Если бы он такое в бою сотворил, я бы и слова ему не сказал. Ведь он все это спланировал, надеялся, его никто не поймает. Старик рыбу приносил нам, да, мы ее покупали, но все же мы ее ели. Я слово ему дал, а он его нарушил. Да и, видимо, из ситуации с Обром урока не получил. Посчитал, что вправе наперекор мне идти и свои дела за моей спиной творить, неужто ты не понимаешь?

– Понимаю, Яромир, понимаю. Только так паскудно от этого, сначала Обр, теперь Юраг, – с горечью произнес Дален.

– Мне тоже невесело, да и мало приятного в этом, с другой стороны, хорошо, что сейчас их паскудные натуры вскрылись, а не потом. Ведь могли получить и удар ножом в спину, – задумчиво протянул я.

– Не свои они, чужие были, – веско произнес до этого молчавший Гостивит.

– Все верно, друже, все верно, – тихо проговорил я.

Через пару часов уже в темноте явился Накам и позвал девчонку, которая тихонько сидела возле костра в одиночестве.