– Елена, где она? – он с вопросом смотрел на меня.

– Елена – это твоя госпожа?

Он просто кивнул.

– Была жива, – после моих слов он вздрогнул. – Когда мы выбежали из корчмы, нас встретила стража и повязала, а её отогнали в сторону, ты разве не помнишь?

– Так, значит, мы в тюрьме, то-то смотрю, место знакомое. Значит, она жива, это хорошо, – он выдохнул и облокотился о стенку. – Нет, не помню, я помню, как в меня ткнули ножом, а после перед глазами все поплыло, еще помню, как вон тот парень меня подхватил, а потом я очнулся здесь. А где рана, я же должен был умереть, – и охранник начал осматривать свой живот и еще не до конца затянувшуюся рану.

– Вон того парня, – я указал на друга, – который вас вынес на своих руках, зовут Дален, мог бы сказать спасибо. Рану твою я вылечил, а то и в правду помер бы, – я с ехидцей на него взглянул.

– Врешь, рана не могла затянуться за одну ночь, – он с недоверием на меня смотрел. – Ни один лекарь не смог бы такое чудо сотворить.

– А я смог, у меня сильный лекарский дар, – и я выпустил силу жизни.

Он удивленно уставился на зеленый свет, который исходил от моей руки.

– Ты одаренный божьей милостью, да, ты бы смог залечить такую рану. Прости меня за недоверие и спасибо, что спас мою жизнь и вытащили из таверны.

Я ему кивнул, принимая благодарность.

– Меня зовут Влас, – и он протянул мне свою руку. Которую я пожал, а хватка у него была крепкая.

– А меня Яромир.

– Думаю, если с Еленой все в порядке, она вытащит нас отсюда или её жених, – с уверенностью проговорил Влас.

– Было бы хорошо, не нравится мне здесь, воняет, да и общество не лучшее, – и я обвел взглядом камеру.

– Ага, – он был полностью согласен со мной.

– А что вы в таверне-то делали? Я сомневаюсь, что твоя госпожа часто по таким местам ходит.

Влас ответил не сразу.

– Госпожа с женихом условились там встретиться, его на границу послали, и он должен был быть здесь проездом. Вот она и решилась с ним увидеться, а мы ее сопровождали.

– Понятно, – и я вновь прикрыл глаза, погружаясь в дрему.

Спустя час меня разбудил скрип двери, и в камеру прошел стражник и рослый воин в ламеллярном доспехе со светлыми длинными волосами и бородой, заплетенной в косу. Он внимательно вглядывался в узников.

– Ты Влас? – он обратился к моему соседу.

– Да.

– Собирайся, и вы тоже, – он кинул взгляд на нас с друзьями.

Вот, видать, и то самое обещанное спасение. И мы двинулись за этим воином, на выходе из здания нам вернули наши пояса с оружием.

Выйдя из тюрьмы, я увидел Елену в окружении воинов. Рядом с Еленой стоял второй охранник, который был рядом с ней в корчме, я его узнал только по одежде, так как его лицо было сплошным месивом.

Среди стоящих воинов выделялся молодой парень слегка за двадцать лет с чисто выбритым лицом и черными волосами, он был в богатом доспехе и с алым плащом.

– Вот и твой охранник, Елена, а ты беспокоилась и говорила, что он ранен и умирает, – воин с неодобрением покачал головой. Ты не смог защитить свою госпожу, но пусть твою судьбу решает её отец, мне до тебя нет дела, – обратился он к Власу.

– А вы, – и он посмотрел на нас своими карими глазами. – Благодарю, что не дали в обиду мою невесту.

И воин, что забирал нас из тюрьмы, протянул кошелек с монетами.

– Благодарю, – я взял кошель, – но мы не ради благодарности помогли, и Влас действительно был серьезно ранен, – я решил вступиться за него.

– Да ну, что-то я не вижу на нем ран, – усомнился молодой парень в моих словах.

– Это так, рану я залечил, у него остался шрам на животе, – и в который раз за сегодня я продемонстрировал свою силу.