– Идти?!! – заорал я, хватая ехидно ухмылявшегося уродца за грудки. Ухмылка слетела с него в мгновение ока. – Да я тебя!

– Охрана! Взбесившийся смерд меня убивает! – завизжал секретарь, и в ответ на его крик из боковой дверцы в зал тут же вбежали двое охранников с обитыми железом дубинками.

– Не нужно возмущаться, – послышался неожиданно у меня за спиной спокойный, чуть хрипловатый голос Харальда. – Думаю, мы сможем уладить это маленькое недоразумение.

Я отпустил секретаря и повернулся к Харальду.

– Ты был прав. Я и не представлял, насколько это сложно.

– Ничего. Разберемся. – И уже секретарю: – Ты знаешь, кто я?

– Конечно, господин капитан, – мелко закивал головой мужичок. – Кто же не знает начальника стражи Нижнего города.

Однако! Оказывается, Харальд начальник стражи. Интересно, неужели в Эсхаре нет своих желающих стать стражниками, что приходится нанимать на стороне?

– Тогда познакомься. Это мой друг Харлаф. И ты знаешь, чего я хочу.

– Извините, капитан, но время регистрации уже закончилось и…

Тощий попытался было увильнуть, но у него ничего не вышло.

– Ты мне здесь не лепи, я знаю ваши правила, – прорычал Харальд, опершись кулаками о стойку. – Будешь юлить, я поговорю со своими друзьями в Арране и устрою вашей кодле веселую жизнь. Пиши!

– Хорошо. – Секретарь неожиданно легко сдался, поморщившись как от головной боли. – Проходи. – Это уже мне.

Я рванул к дверям.

– Харлаф, подожди! – Харальд остановил меня у самого входа. – Нужно поговорить.

– Но…

– Подождут, – отмахнулся наемник. – Послушай… Что бы они там ни говорили, теперь, когда тебя допустили к испытанию, все зависит только от тебя. Дело в том, что на испытании присутствует представитель Аррана, контролирующий выполнение договора. И если у соискателя достаточно сильный Дар, то, согласно все тому же договору, принять в Академию его просто обязаны. Но на стихийные факультеты можешь не рассчитывать.

– Ты не можешь помочь? – осторожно поинтересовался я.

Харальд хмыкнул:

– Нет. Во-первых, я блефовал, нет у меня никаких друзей в Арране. Во-вторых, даже если бы и были, они бы ничего не стали делать. Империи просто невыгодно твое поступление на стихийный факультет.

– Но почему? Ведь в договоре…

– А что договор? Договор можно и заключить. Почему бы не получить рычаги влияния на соседа? Все равно же никто его соблюдать в точности не будет. В Арране не дураки сидят. И, пользуясь глупостью ваших властей, арранцы могут, обещая возведение в дворянское достоинство и прочие льготы, спокойно сманивать к себе одаренных и амбициозных магов-простолюдинов, не удовлетворенных своим статусом в Эсхаре.

Ого! Да это же гениально!

– Хорошо, я понял, почему имперцы требовали позволить учиться в Академии простолюдинам. Я понял, почему они закрывают глаза на запрет таким, как я, учиться на боевиков, – зачем им усиление противника (да и недовольство нагнетается, ведь как раз потенциальные боевики не довольны вынужденной учебой на Рунном факультете), но я не понял, почему наши этого не понимают?!

Харальд покачал головой.

– Всего три слова: страх, коррупция и глупость. Вот те киты, на которых держится Эсхар. И это только малая доля. А теперь иди!

И я пошел, а вернее, очень быстро пошел.

– Здравствуйте. – Я вошел в экзаменационный покой и осторожно прикрыл за собой дверь.

В средних размеров комнате находилось всего три человека. Слева, в кресле у стены, сидел светловолосый и голубоглазый мужчина крепкого телосложения, явный имперец, справа – настолько же явный эсхарский аристократ, со скучающим видом полирующий ногти на левой руке, а в центре, за небольшим овальным столиком, разместился еще один, самый старший из троих, одетый в черную ритуальную мантию Академии. Маг.