* * *

Следующая неделя тянулась чередой мучительно медленных дней и стремительных вечеров. Холт вызвался относить Макерам еще больше отходов, чтобы никто не раскрыл его тайну. Как-то раз, когда отец заснул, подросток, таясь, добрался до заброшенного склада, чтобы проверить яйцо. Опустившись на влажный пол и раскачиваясь взад-вперед, он размышлял, каким образом вывезти яйцо из города. Никаких идей в голову не приходило, а вот яйцо, к ужасу Холта, с каждым днем росло в размерах, еще больше усложняя задачу. К четвертому дню оно увеличилось почти вдвое.

И от этого Холт переживал еще сильнее. Яйцо растет, потому что растет дракон внутри него. И если он вылупится… Что ж, ему повезет, если Изера не раздавит их обоих в лепешку.

Ночами подросток почти перестал спать. И работал тоже с трудом. Окружающие замечали темные круги под его глазами. Ничего удивительного, думали они, мальчишка боится Скверны. Все боятся, когда сталкиваются с этим в первый раз, говорили ему и похлопывали по спине: волноваться не о чем – Всадники размажут этих жуков о стены Сидастры, как делали это уже не раз. Холт кивал, улыбался и соглашался, что ведет себя глупо, продолжая непрерывно думать о своем подопечном.

* * *

Неделя прошла, и Холт совсем запаниковал. Драконье яйцо так выросло, что подростку едва хватало сил сдвинуть его с места. Как скоро вылупится дракон? Холт попытался как бы невзначай поспрашивать о том, что происходит в инкубатории, других слуг, но они знали немногим больше, чем он сам. Заговорить об этом с Броудом тоже было невозможно – старый Всадник мог сразу что-то заподозрить.

Холту казалось, будто он застрял в каком-то кошмарном сне, где от него ничего не зависело и оставалось только ждать неизбежного.

И вот наступил восьмой день.

Холт возился на кухне. С утра накопилась очередная гора грязной посуды, и его руки были по локоть в тазу с водой. Он только что вытащил свежевымытую тарелку, с которой стекала мыльная пена, когда на кухню вошел сквайр[23]. Оруженосцы тоже входили в Орден. Это были молодые дворяне на службе у старших Всадников в ожидании того, когда дракон установит с ними связь. Холт никак не отреагировал на его появление, пока оруженосец не провозгласил для всех присутствующих:

– Вылупления! Начались вылупления!

– Сейчас? – встревоженно спросил Иона. – Уже почти стемнело.

– Мистер Кук, приготовьте мягкое мясо для детенышей, – приказал сквайр, оставив без внимания слова отца Холта.

Повара и слуги со служанками сразу же загалдели, обсуждая новость. Появление новых дракончиков каждый раз вызывало невероятное воодушевление, но и заботы они требовали гораздо большей.

Но Холта эта новость просто оглушила. В горле у него словно застрял комок, который потом ухнул в ноги, приросшие к земле. Шум болтовни перекрыл громкий звук. Мальчик моргнул и тут заметил, что все уставились на него. Посмотрев вниз, Холт понял, что уронил тарелку, которую держал в руках, и глиняные осколки разлетелись по полу. По его вине была разбита прекрасная тарелка резиденции Ордена. Ох, если бы на этом закончились все его беды.

Подростку вдруг стало трудно дышать. Голова опустела. Перед глазами все поплыло, и кожу опалил жар. В кухне, где постоянно толпился народ, было слишком жарко. И почему все уставились на него?

– Сынок? – позвал отец, подбегая к Холту. – Ты в порядке?

– Э-э-э… – Холт попытался что-то сказать, но слова отказывались слетать с языка.

Отец положил руку ему на лоб.

– Ты весь горишь. Тебе плохо?

Да. Ему плохо. Это может сойти за достойное оправдание.

– Мой… мой живот, – проговорил Холт, надавливая ладонью на указанное место. – Ох, тарелка… Отец, мне так жаль.