«Пожалуйста, скажи, что тебе понравилось», – в отчаянии подумал Холт, чувствуя, как ноют его ноги от беготни по лестничным пролетам с тяжелым блюдом.

К счастью, Изера набросилась на ягненка и, проглотив его вместе с костями, облизнулась раздвоенным языком.

Еще одно странное, но на этот раз приятное, чувство охватило Холта. Он ощущал себя ободренным, осмелевшим, будто мог подпрыгнуть в воздух и взлететь. Его сердце бешено колотилось о ребра.

– Обычный эффект ее магии, – отозвался Броуд.

Холт обернулся и бросил на Всадника встревоженный взгляд: Праматерь может расстроить то, что Броуд раскрывает ему все больше секретов.

Мужчина пожал плечами.

– Командор Денна получает огромную силу от своей связи с Изерой. Вряд ли это секрет. Теперь ты и сам испробовал ее на себе.

Холт моргнул, с трудом поверив в такую удачу. Немногие когда-либо получали подобную привилегию. Это только больше вдохновляло его мечтать о жизни Всадника. Холту хотелось все время чувствовать себя так.

Тут подросток вспомнил о драконьем яйце, которое заставило Изеру содрогнуться от гнева и отвращения. Какая ужасная судьба ему уготована? Если можно вообще назвать это судьбой, потому что у этого яйца не было будущего.

Само яйцо лежало неподалеку. Оно отличалось более светлым оттенком, а еще по его скорлупе змеилась неровная белая полоска.

Изера фыркнула и вцепилась в пол одним когтем.

Холт моргнул и посмотрел на нее снизу вверх. Праматерь наклонила голову к пустому подносу. Подросток догадался, что должен сделать. Он поднял серебряное блюдо, но не мог оторвать взгляда от забракованного яйца.

– Пригнись! – вдруг выкрикнул Броуд.

Изера резко повернулась, и хвост описал позади нее дугу. Холт бросился на землю, уловив тот миг, как хвост со свистом рассек воздух. Когда Изера взлетела, каменные плиты инкубатория заходили ходуном. К тому моменту, как подросток перестал прикрывать голову и осмелился поднять глаза, драконицы в инкубатории уже не было. Серебряная крышка, снова свалившись на землю, все еще дребезжала.

Твердая рука подняла Холта на ноги.

– Ты не ранен? – спросил Броуд.

– Я в порядке. Мне так кажется. Что случилось?

– Изера сказала, что Денна зовет. Похоже, Сильверстрайк хочет «достойного приема».

Казалось, всякий раз, как Броуд говорил о Сайласе Сильверстрайке, в его словах слышалась горечь.

Всадник похлопал мальчика по плечу.

– Лучше возвращайся на кухню. Полагаю, там еще много работы.

– Да, – кивнул Холт.

Он наклонился, чтобы забрать пустой серебряный поднос, но заколебался. Вдруг Броуд расскажет ему об этом. Он же может спросить?

– Что-то не так?

– Я просто подумал, лорд Всад…

– Броуд.

– …лорд Броуд, – продолжал Холт. Ему было слишком непривычно отбросить все формальности. – Что будет… что будет с этим яйцом?

Взгляд Броуда переместился на яйцо с белой полоской.

– Я положу его к остальным, которые тоже не прошли проверку.

Всадник указал на небольшую горку справа от основной кладки инкубатория. Яиц осужденных и отвергнутых. И таких было немало.

– Вы сказали, что его выбросят в море.

– Так и будет. Теперь ты знаешь, что произойдет.

– Неужели ничего нельзя сделать? – Холту это показалось ужасно жестоким. – Когда собака мистера Флетчера[17] потеряла ногу, ее предлагали пристрелить Но мистер Флетчер обратился к врачам, и те помогли. Собака, конечно, хромает, но в остальном вполне здорова, – сбивчиво говорил он.

Холт понимал, что бормочет что-то бессвязное, но то, что он сейчас узнал, не укладывалось у него в голове. И никогда раньше ему не доводилось слышать, чтобы Всадники совершали нечто подобное. И разве драконы болеют?