– А чем тебя не устраивает трава? – мягко спросил Руперт. – Лошади все время ее едят.

– Но я не лошадь!

– А я этого и не говорил…

– Я чистокровный единорог и заслуживаю соответствующего ухода и внимания. Я люблю овес, ячмень и…

– Где ж их здесь возьмешь?

– Ненавижу траву, – повторил единорог. – Меня от нее раздувает.

– Попробуй чертополох, – предложил Руперт. Единорог сурово поглядел на него.

– Неужели я похож на осла? – угрожающе вопросил он.

Руперт отвернулся, чтобы скрыть улыбку, и тут обнаружил дюжину гоблинов, которые безмолвно выступили из тени и перекрыли им дорогу. Не более трех футов в высоту, тощие, остроухие, они были вооружены короткими ржавыми мечами и ножами с зазубренными краями, как у мясников. Неуклюже сидевшие на них бронзовые и серебряные латы были, несомненно, с чужого плеча, а противные ухмылки гоблинов явственно свидетельствовали о том, что случилось с прежними владельцами этих доспехов. Руперт вытащил свой меч и бесстрастно посмотрел на гоблинов. Те тоже обнажили оружие. Прошло несколько минут, но никто не пошевелился.

– Эй, вы, не стойте как истуканы! – прорычал низкий голос откуда-то из тьмы. – Взять его!

Гоблины нерешительно переминались с ноги на ногу.

– Ты видел когда-нибудь такой огромный меч? – спросил самый маленький из них.

– Взгляните на шрамы на его лице и засохшую кровь на латах, – с уважением прошептал другой гоблин. – Он, наверное, успел уже прирезать дюжину людей в какой-нибудь передряге.

Руперт непринужденно помахивал мечом, сталь угрожающе сверкнула. Гоблины сбились в кучу.

– По крайней мере, отберите у него лошадь, – предложил голос из тьмы.

– Лошадь?! – Единорог вскинул голову: в его налитых кровью глазах засверкала ярость. – Лошадь? А что, по-твоему, у меня на лбу? Украшение? Я – единорог, слышишь ты, недоумок?!

– Лошадь, единорог – какая разница?

Единорог тронул ногой землю и наклонил голову так, чтобы свет упал на его заостренный рог.

– Пусть будет единорог. А вы, лентяи, прекратите топтаться на месте и поймайте его!

– Хорошо тебе говорить, вожак, – пробормотал самый маленький гоблин.

Тем временем Руперт бросил изумленный взгляд на единорога.

– А я-то думал, что ты – всего лишь рассудительный трус.

– Но меня же оскорбили! – прорычал единорог. – Позже, когда придет время, я испугаюсь. А пока подвинь-ка ко мне поближе эту кучку букашек – я с наслаждением их передавлю. О, они не скоро забудут, кто я на самом деле!

Гоблины начали медленно отступать.

– Перестаньте мельтешить и прикончите наконец этого проклятого путника! – заревел голос из тени.

– Если хочешь, сам его убивай! – выпалил малыш-гоблин, озираясь в поисках тропинки, по которой можно было бы удрать. – Это все ты виноват. Надо было ловить его, пока он был безоружным, как мы обычно это делаем.

– Вам не хватает боевого опыта, дурачье!

– Неправда! Наше дело – неожиданное нападение с численным перевесом.

Из темноты раздался глубокий вздох, а затем вожак гоблинов величественно выступил из своего укрытия. Широкоплечий, с внушительными мускулами, почти пяти футов ростом, он был самым большим гоблином из когда-либо виденных Рупертом. Вожак затушил омерзительного вида сигару о свой покрытый ярью-медянкой нагрудник и уставился на своих подчиненных. Он снова вздохнул и укоризненно покачал головой.

– Вы только поглядите на себя! Как, по-вашему, я могу сделать из вас воинов, если вы не желаете драться? Чего вы испугались? Это всего лишь человек, и к тому же он один!

– А единорог? – заметил маленький гоблин.

– Ладно, один человек и один единорог. Ну и что? Мы же разбойники, вы разве забыли? Наше дело – подстерегать беззащитных путников и отбирать у них все ценное.