Но ему повезло больше. Вечером он услышал, как какой-то мужчина зовет домой свою дочку, и сразу же быстро, как торопливая улитка, зашагал в сторону источника звука. Он увидел человека средних лет, облаченного в крестьянскую рубаху и штаны, который при виде алхимика издал истошный вопль и побежал прочь. Аврелиан пытался остановить его криком, но споткнулся и упал. Силы оставили его, и ему стало тяжело дышать из-за слабых ребер и пыли в носу. Скоро его окружили люди с факелами, он слышал слова недоверия, но потом сухой голос какого-то старика сказал:

– Да он просто заблудился, причем очень основательно. У него грифон на груди, и мы крупно попадем, если не поможем ему. Отнесите его ко мне.

Юношу тут же взяли под руки и потащили. Он успокоился и наконец-то уснул сном без сновидений.

Проснулся он в маленькой бледно-белой комнатушке, когда солнце стояло уже высоко. Правая рука у него была полностью забинтована, и по телу тоже тут и там виднелись бинты. Рядом с ним на табурете сидела молодая темноволосая девушка, ее тело было полно жизни и молодости. В изящной фигуре уже было видно вся спелость этого плода жизни, и даже голубое платье, вышитое с явным недостатком умения, отчего местами оно было чуть угловато и неряшливо, не могло скрыть ее девичью красоту. Она выжидательно смотрела на юношу своими глубокими глазами, чуть наклонившись к нему.

– Ну наконец-то! – воскликнул ее тоненький рот таким же голоском. – Держите, поешьте.

Она подняла с пола поднос с большой тарелкой остывшего супа. Юноша сразу перестал думать о чем-либо и с остервенением набросился на еду. В полминуты он выел всю тарелку и хищно взглянул на незнакомку.

– Я сейчас схожу, еще что-нибудь найду, подождите минутку, – сказала она и выбежала из комнаты.

Юноша счастливо растянулся на кровати, сколько это позволяла боль по всему телу. Он стал думать, что же делать дальше, и для начала попробовал залечить руку. Он снова представил ту руну, нанес на руку, но очень скоро устал, так что он бросил это дело. Тем временем в комнату вошел старик с несгибающейся правой ногой, опирающийся на трость, с лицом, выражавшим навечно закаменевшую злость. Он уселся на табурет и спросил:

– Говорить можешь? – по его голосу юноша понял, что именно он накануне спас его.

– Д-да, – с трудом ответил он.

– Хорошо. Ты откуда?

– Я из имперской армии. Алхимик.

– Алхимик? – в глазах старика мелькнул интерес. – Ну-ну. Скажи-ка мне, из чего делается зелье ночного зрения?

– Из корня дуба, щепотки серебра и с примесью порошка из…

Старик прервал его надменным смешком.

– Ясно, простофиля. Ну и алхимики пошли в наше время. Но да ладно, не о том речь. Как ты оказался в таком состоянии у нас, так далеко от войны?

Юноша стал коротко рассказывать ему, что произошло за последние дни. Старик весь искривился, когда услышал, как они искали блодрак, но промолчал. Посреди рассказа в комнату вошла та девушка, принеся с собой тарелку с жареной курицей, и быстро удалилась. Юноша набросился на еду, но продолжал рассказ. Когда он закончил, старик сказал:

– Ясно. Ну что ж, мы честные подданные императора, так что залечим тебя, а ты потом возвращайся на фронт. Меня зовут Теронин, я местный староста.

– Аврелиан.

Староста кивнул и ушел. Юноша ему рассказал и про магию, хотя и встретил у старика только скуку в том моменте. Пока алхимик думал, правильно ли поступил, он закончил есть и решил встать. Это у него вышло, и каждый шаг доставлял ему невыразимую радость тем, что не отзывался болью в желудке, так что юноша сразу позабыл свои тревоги. Он побродил по дому, нашел выход и пошел на улицу.