– Да неважно, в общем, – выдохнул он.

Нина понимающе кивнула и поднесла к губам чашку кофе.

Мимо прошел официант, неся поднос с двумя бутылками пива и какой-то закуской. Он остановился у дальнего столика. Получив свой заказ, двое мужчин глухо чокнулись бутылками.

Нина поглядела в их сторону и, улыбнувшись, вдруг предложила:

– Может, по пивку?

– По пивку? – оживился Токарь. – А чё бы и нет!

Эта девочка нравилась ему всё больше и больше. Мало того, что она покорно снесла его оскорбления и к тому же признала себя виноватой, так ещё и нашла способ разрядить обстановку. Ай да умница, ай да золотце!

Он махнул официанту.

– Ой-ёй, длинный! Принеси-ка нам пару «Хайнекенов»! Давай-давай, любезный, шевели булочками!

«А для вас я никто, как и вы для меня…» – с натужным хрипом запел телефон Токаря, лежавший на краю стола. Он скосил глаза на дисплей. Там высвечивалась фотография мужчины с болезненными тенями вокруг глаз и лихорадочным взглядом. Под фотографией моргала надпись: «Братка».

– Я ща, – сказал Токарь, вставая из-за стола. Взял телефон, вышел на улицу и только тогда ответил на звонок.

– Да, братан, здорóво… пожрать заехал… чё?.. ну, думаю, через часа два – два с половиной буду на месте… Винстон, ты меня совсем за дебила держишь? Помню я всё: приехал, осмотрелся, хуё-моё, короче, не учи папу любить маму. Скажи лучше, когда сам подтянешься?.. Понял. Ты выяснил номер и марку?.. Хорошо. Ладно, давай, мочим разбег.

Токарь положил трубку и записал в блокноте телефона: «Черный „МАН“ Н-142-ТУ». Убрав телефон в карман, он посмотрел сквозь грязное оконное стекло кафешки на Нину. Девушка с аппетитом уплетала десерт. Словно почувствовав на себе взгляд Токаря, она посмотрела в окно. Они встретились глазами. Широко улыбнувшись, Нина помахала Токарю рукой. Невозможная белизна её зубов ослепляла даже сквозь толстый слой оконной пыли.

Токарь рассеянно улыбнулся в ответ. Он смотрел на Нину и в этот момент испытывал целый вихрь чуждых ему чувств: нежность, волнение и какое-то совсем смутное чувство. Страх потерять Её. И как только Токарь об этом подумал, он вновь вспомнил истинную цель своей поездки.

Он отвернулся.

Дорожное полотно дрожало у линии горизонта в утреннем мареве.

Токарь думал о том, как сказать Нине, что им придётся провести эти выходные в каком-то придорожном клоповнике. Ведь они почти не знакомы. Что, если такая перспектива её напугает? Хотя вряд ли. До сих пор казалось, что она готова ехать с ним куда угодно, не задавая никаких вопросов.

Токарь вспомнил, как вчера провожал Нину до дома и, сам того не ожидая, внезапно спросил её: «Хочешь, мы завтра же поедем с тобой на юг, к морю?». Она взяла его руку в свои ладони. Задумалась на какое-то мгновение. Прикоснулась губами к его пальцам. «Хочу», – сказала она шёпотом.

Странная она. То руки ему целует, то ни с того ни с сего эти руки пытается цапнуть. Вот как только что. Что это было? Вела себя как стервозная сучка. А через минуту уже сама извинялась. Хотя последнее-то как раз понятно. У Токаря часто просят прощения, когда он в гневе.

А может, она это вовсе и не со зла говорила? Да, скорее всего. С какого ляха ей на него злиться? Чё он такого сделал? Ничего. Просто у молодёжи сейчас так принято. Они друг друга на хуях таскают, и это у них считается нормальным. Приколы у них такие. Даже слово какое-то дебильное для этого есть. Что-то с орками связано. Или гоблинами.

В общем, чёрт их разберёт, это поколение. Особенно баб. Токарь никогда не умел их понимать.

Медленно и рассеяно взгляд его проскользил между столиками уличного кафе; переплыл на трассу, на припаркованные машины, посеревшие от дорожной пыли, на чернеющие вдалеке крыши дачных домиков; перетёк на высоковольтные провода, провисающие над вбитыми вкривь и вкось вдоль трассы столбами, на бездомных дворняг, вымаливающих объедки у таджика-шашлычника, и, наконец, снова вернулся к замызганному окошку убогого кафе.