Вторник проволокся в какой-то сизой хмари. За окном буйствовала непогода, а синоптики упорно твердили, что сегодня будет ясно и тепло. Доктор Краузе меня не вызывал. О том, что он жив, сообщал бизоний рык, адресованный несчастной Тамаре Михайловне. Весь день я пробыл в виртуальном мире, переваривая новости – «популярные» и узко-профильные. К вечеру разболелась голова. В психическую клинику с острым аффективным расстройством доставлен доктор медицинских наук Быстрицкий Ю.Е. – крупное светило в области психотерапии. Случай тяжелый, уверяет лечащий врач, и есть подозрение на постороннее вмешательство, в том числе, медикаментозное. Доктор Быстрицкий много работал, но проблем с психикой не имел – по крайней мере, визуально. Полиция не уверена, что должна это курировать: лечение сумасшедших – дело рук самих сумасшедших. Новость могла бы не зацепить, не будь доктор Быстрицкий супервизором доктора Краузе. Доктор посещал Быстрицкого раз в квартал. Последний случай был в начале августа, после чего доктор Краузе в приподнятом настроении отправился на занятия йогой и подвернул ногу. О неприятности с супервизором Краузе должен знать. Дополнительная причина для фрустрации…

Еще две новости усилили тревогу. На железнодорожных путях обнаружено тело психоаналитика – при жизни он имел скромную практику в офисе рядом с метро «Измайловская», звезд с неба не хватал (в отличие от некоторых). Похоже на самоубийство, но точно неизвестно, полиция хранит молчание. Еще один труп последователя доктора Фрейда найден в районе Нагорного бульвара. Видимых повреждений на теле 37-летнего мужчины нет, умер в конвульсиях и судорогах. На сердечную атаку не похоже. Эксперты склоняются к мысли об убийстве – например, укол отравляющего вещества, но вскрытие пока не проводилос…

Вечером майор Кобзарь завалил меня ворохом электронной макулатуры. Пациенты доктора Краузе проверялись по линии МВД. Копии водительских прав, паспортных страниц – постные лица фигурантов взирали с экрана. Четверо мужчин, четыре женщины. Директор похоронного агентства, похожий на упитанного барсука, прятал маленькие глазки в черепных впадинах. Такое ощущение, что ему предъявили обвинение в производстве и распространении порнографии, после чего сделали снимок. Худощавый офицер российской армии – на левой щеке выделялся шрам, плавные залысины окружали угловатую макушку. Инженер с прической-ежиком и правильным лицом – на такого, безусловно, западают женщины… и некоторые мужчины. Удачливый писатель с выпуклыми татарскими скулами, неряшливой чернявой копной волос и смеющимися, но какими-то мутными глазами…

В женские лица я всматривался особо тщательно. В глазах Оксаны Чернорецкой, бывшей пациентки скорбного дома, застыло бесконечное одиночество. У нее было хорошее овальное лицо, глубокие носогубные складки обрамляли пухлые губы. Новоиспеченная супруга Рита Туманович производила впечатление какой-то недокормленной. Брюнетка с длинной челкой до бровей, тонким носом, тонкими губами. Вкрадчиво улыбалась фотографу пожилая Римма Марковна – сухощавая, с острым треугольным подбородком и завитыми крашеными волосами. Софья Моретти, директор дворца бракосочетаний, не была эталоном красоты. Жесткие волосы собраны в пучок, голова приплюснута, уши стыдливо прижаты к вискам, чересчур большой рот. Но каким-то магнетизмом дама обладала – я долго не мог оторвать от нее глаз, всматривался в грубые черты, в застывший «арийский» взгляд…

И что любопытно, к каждому фигуранту имелись претензии по линии МВД. У инженера Арнгольта вскрылась крупная финансовая недостача, трясли всех. Фигуранта трижды допрашивали, в итоге сжалились и внесли в категорию «свидетель». Рита Туманович лично ни в чем замечена, но ее свежеиспеченный супруг однажды попадал в поле зрение правоохранителей – по подозрению в распространении наркотиков. Это было четыре года назад, сейчас он обладал лицензией на частный извоз и вел добропорядочный образ жизни. По крайней мере, не попадался. Матери Оксаны Чернорецкой четверть века назад было предъявлено обвинение в убийстве собственного мужа – отца Оксаны. Женщина не запиралась, убила и правильно сделала, прошла обследование в психлечебнице, задержалась там на пару лет и была отпущена на волю. Проблемы с головой – приятная традиция в чинном семействе… Писатель Рахметов грешил по молодости – кража книг из районных библиотек, похищение импортной печатной машинки из приемной деканата, манипуляции на оптовом книжном рынке в девяностые, едва не завершившиеся посадкой. Понятно, почему он стал писателем. Майору Корнилову три года назад инкриминировали изнасилование несовершеннолетней абхазской девушки по ходу несения службы в миротворческом подразделении. Разгневанные родственники бились грудью в ворота части, но быстро выяснилось, что девушка не в претензии, лично ей преступление понравилось, и сажать такого бравого офицера в сложное время – занятие расточительное.