произнесённого. А потому, сие имя имеет сразу множество трактовок: "Бессмертная", "Та, кто бросила вызов самой смертности", "Та, чьё орудие – сама Погибель". –она аккуратно сложила кисть рядом с чернильницей. – Это очень старое имя, девочка. Древнее. Не каждая мать решится дать такое дочери. Это имя несёт в себе великую силу… и великие испытания.


Когда пришло время покинуть класс письма, где сегодня днём училась только её группа, Киракия обыденно промыла свою табличку, и уложила её на полку с другими. Кисточку с чернильницей она уложила в небольшой шкафчик близ выхода, и поспешила выйти из кабинета. Две её одногруппницы делали то же самое, но не прекращали обсуждать услышанную ими от учительницы историю, что, от чего-то, немного раздражало девочку. Эта история была рассказана ей. Это было её имя. Это её история.


Кире, почему-то, было неприятно, что историю её имени "подслушали". Она не стала задерживаться с девочками, и в одиночку ушла в прогулку по залам и коридорам Храма Традиций, отдаваясь собственным мыслям.

Храм Традиций был огромен. Несколько лет назад, когда она впервые пришла сюда, у Киракии перехватило дыхание от величественной торжественности этого места. Говорили, что больше Храма был лишь сам Боевой Монастырь, но его Киракия ещё в жизни не видела, – даже издалека.


Храм был строением о трёх высоких и просторных этажах, примыкающим своим тылом к уходящей ввысь горе. Каменная кладка, что гармонично перемежалась и сливалась с естественными выступами горной породы, могучие колонны и дополнительные опоры, – всё это делало Храм непоколебимым бастионом в любой шторм, ненастье, и беду. Единым целым с самой горой.


Но что завораживало больше – его красота. Киракия ранее не видела таких декораций – нигде. Даже в элементах украшений самых сильных семей. Казалось, будто акари со всего клана объединили усилия, и решили запечатлеть всю свою изобретательность и изощрённость в умении создавать великолепие, всю полноту вкуса и стиля, – свойственного только им, Ву'Лан, стиля, – в одном этом строении.


Каждая колонна – изрезана особым рисунком, и раскрашена в цепляющий глаз алый цвет. Стена – поделена на сегменты, каждый из которых исписан сложным рисунком, или же является полотном, покрытым письменами из иероглифов, выведенных кистью лучшей мастерицы своего поколения. Каждый фонарь, лампа – стилизованы и окрашены. Каждому сегменту, каждой детали уделено внимание, и посвящена кропотливая ручная работа, равной которой было не сыскать во всём клане.


Крыши домов могущественных семей украшены резными статуэтками? Ха! Крыши ярусов Храма украшены целыми их переплетениями! Некоторым домам старинных семейств уже не одна сотня лет? Что ж, Храм – едва ли младше самого клана, ведь некогда он был первым и общим домом для всех поселившихся на этой горе акари ву'лан! Храм был средоточием всего самого ценного и важного для клана, как в материальном так и духовном эквиваленте. Сердцем культуры и духа. А посему, он был исключителен. Во всём. Даже лестницы храма были причудливы, и стилизованы. А их ступени… кажется, они были вполне обычными, но в общем фоне выглядели как нечто по-настоящему волшебное.


Кратким словом, – за что бы здесь не цеплялся взгляд, то был пир для глаз. Во всяком случае, – для глаз девочки, привыкшей к скромной жизни горянки, это было настоящее яство.


Но главное ждало внутри.


Огороженный диковинной живой изгородью, каким-то чудом выживающей на морозе вершины горы и не гибнущей в бедствиях, Храм скрывал от глаз посторонних свой просторный внутренний двор. Там нашлось место для нескольких площадок, где устраивали представления и танцы, нескольких милых и уютных на вид ротонд, и даже цветущему саду полному странных и даже чудаковатых растений и цветов. За всем тем что здесь было непрерывно следили и ухаживали служки, именуемые куллурами и куллурками. Во дворе Храма всегда бурно кипела жизнь.