– Моя девушка способна за себя постоять. А вот у вас, рискну предположить, проблемы в семье, товарищ майор.

– Это не твоего ума дело. Решать все одно не мне, не тебе, а суду. Приехали, вылезай, – его грубо пихнули в спину.

Снегин вывалился из теплого салона в ледяную лужу посреди двора и чуть не выругался вслух. Нецензурно. Ботинки тут же промокли. А не надо лезть в чужую семейную жизнь.

– Не видишь, куда припарковался? – заорало начальство водителю. – А ну сдай назад!

И Снегина в довершение всего окатило ледяной водой из той же лужи.

– Молодой, кровь горячая, сейчас согреешься, – злорадно сказал майор, обходя и Снегина, и лужу по широкой траектории. – Чего встал-то? Работай!

– Есть, – он уныло посмотрел на пятнистые, под леопарда, джинсы: вода, окатившая Снегина, была цвета ржавчины из-за растворенного в ней речного песка. Двор им засыпали щедро.

Настроение у Снегина, и без того не парадное, резко упало совсем уж под плинтус. Пятница, вечер, называется! Криминальный труп бизнесмена, промокшие ноги и изгвазданные джинсы. Что на это скажет Алла? Хотя бы не поругает, и то хорошо. И капитан полиции побрел работать, кисло подумав: «Ничего нет героического в моей профессии. Если бы не родители, в жизни бы я на это не подписался. Играл бы лучше в бильярд. И там у меня успехов гораздо больше. И денег там тоже больше».

Войдя в подъезд, они поняли, что подниматься придется пешком. Оба лифта намертво застряли на пятом этаже. И Снегин догадывался о причине. Там криминалисты стараются. Огородили все, чтобы народ не топтался. И участковый звездочку зарабатывает. У Снегина же было плохое предчувствие. И оно не подвело.

– Где задержанный? – спросил майор, у которого грудь ходила ходуном. Слова из нее вырывались со свистом. Пять этажей протопали, да еще и в «сталинке»! Где потолки высотой за три метра!

Снегин чувствовал себя гораздо лучше, поскольку давно привык к бильярдным марафонам. Не подъем по лестнице, но тоже выматывает. Дыхание сбиваться не должно, иначе шар пролетит мимо лузы. Сложные удары вообще лучше бить на замедленном пульсе. И Снегин старался. Освоил дыхательную гимнастику по особой системе, поэтому сбившееся при подъеме дыхание выровнялось быстро.

– Тут он, – отозвался дюжий мужик, для старлея явно староватый. И звездочка ему была ох как необходима.

Снегин, у которого имелась небольшая близорукость, а очки он в миру не носил, прищурился. На лестничной клетке света оказалось маловато. И вдруг услышал:

– Привет. Где бы ни встретиться. Ты здесь живешь?

– Я здесь ра… – он осекся.

Голос был до боли знакомый. Ну конечно! Герман! Тот самый кекс, вытянувший из Антонова И. Д., который тот еще жмот, аж пять лямов плюс расходы на стоматолога!

– Капитан Снегин, вы что, знакомы с задержанным? – строго спросило начальство.

– Так ты мент?! – жаль, что Герман Карлович не потерял дар речи. А Снегин так на это надеялся. «Чтоб ты сдох», – зло подумал он, глядя на сраного Карловича. Сюрприз со знаком жирный минус. – А чего тогда шестеркой прикидывался? – разговорился тот. – Надо же, аж капитан!

– Ты тоже, похоже, не тот, за кого себя выдаешь, – хмуро констатировал Снегин. – Вот и познакомились заново.

– А при каких обстоятельствах ты встречался с товарищем, Женя? – не унимался и майор.

– При похожих. Только там пострадавшей стороной был он.

– Я никого не убивал! – вскинулся Герман.

– Все так говорят, – сурово сказал участковый. – Однако факты.

– С них и начнем, – начальство поскучнело.

Снегина придется отстранить от активных оперативно-разыскных мероприятий, а он из сыщиков самый толковый. Разве что рутину поручить. Сбор информации. И никаких контактов с задержанным. Они друг на друга волками смотрят. Вот где предвзятое отношение!