Я вдыхаю холодный воздух полной грудью. Дым щиплет нос, но есть и другой запах – гнилостный. Он принадлежит живым трупам, оставленным тварями на смерть. Каждый их них опасен. Достаточно царапины, чтобы стать такой же.

– Какой ужасный запах! – я закрываю нос рукавом. Гоню прочь мысль о количестве зараженных. Чтобы запах распространился так далеко, их должно быть много… Блуждающих без цели, с пустыми глазницами и слезающей кусками кожей. Они больше не чувствуют боли, но будто споры чумы, не могут остановиться, напоминая о том, что твари не дремлют. Они вьют гнезда в мертвых лесах и всегда испытывают голод.

От площади к мосту вместе со мной бегут немало горожан. В основном постарше, те, кто понимают, чем грозит оцепление зоны поражения. А еще военные, из местных. Обычные дагорцы, которые поступили на службу к Темному горизонту.

Голоса доносятся со всех сторон, вонзаясь в голову тысячью осколков. Каждый звук наполнен страхом и болью за тех, кто остался на противоположной стороне. А там пламя. Стена, еле различимая из-за удаленности и дыма, полыхает. Огнеборцы отбиваются от тварей, пока остальные зачищают зону оцепления от зараженных.

«Немедленно разойдитесь! Соблюдайте требование покинуть зону поражения! Немедленно разойдитесь! Всем срочно направиться в укрытие»

– Черта с два, – ругаюсь вслух, уперевшись в толпу. Люди скучились в десятки рядом, требуя выдать им родственников.

Мне не пройти. Никак!

– Пропустите! У меня там сестра.

– Мрак, уйди прочь, – толкает меня мужчина в грудь локтем. Сбоку кто-то кричит на него, а я падаю.

Не пробраться. Как же Катюша? Она не переживет такой ужас. И никто не вступится, если я ничего не сделаю!

Решительно поднимаюсь, поправляю порванное пальто и обтираю слезы рукавом. Смотрю на толпу и повторяю попытку прорваться. Теперь мне плевать, кто станет толкать или биться, я должна пройти.

Слепая от гнева, я сбиваю плечи в синяки, дорываю рукав пальто окончательно и не слышу оскорблений. Обезумевшие от горя и гнева лица проносятся фоном, меня пытаются хватать и толкать, но просвет уже близко. Как только добираюсь до металлической решетки, громко кричу, – Катерина! Катя!

Ограждение высотой в полтора метра. Можно попытаться перелезть и я пытаюсь, но не выходит.

– Стойте! Дальше нельзя!

– Мне надо!

– Девушка, стойте!

Военный грубо хватает меня за плечи и толкает назад от оцепления из военных Темного горизонта. Из-за широких плеч я не вижу задержанных, но знаю, Катя там. Я чувствую это. Скорее всего девочка побежала к Диане, ведь я сама просила остаться у нее. А это сразу за мостом…

Задержанных десятки. И становится больше. Военные ведут людей с противоположной стороны моста. Каждого промаркируют и транспортируют в Мрачный удел на карантин. Говорят, так проводят выборку реально зараженных. Тот, кто здоров, может после вернуться домой, в родной Дагор. Так говорят военные, но за все время из тех мест не возвращался ни один человек.

– Пожалуйста, пропустите меня! Пропустите, я должна попасть к сестре!

Бородатый военный лет сорока, сильный и пахнущий табаком снова отпихивает меня к остальным, назвав "идиоткой".

– Вы не понимаете! Она мэрок! Неприкасаемая.

– Ничего не знаю. Стой, где стоишь!

– Мрак, – цежу сквозь зубы.

Пройти здесь не получится. Тогда я продвигаюсь чуть левее, уступив место другим буйствующим горожанам, и снова пробую перебраться через забор. Сзади кто-то помогает, но второй военный повторяет действия первого, затем третий и тогда я теряю терпение. Ни мне, ни другим родственникам задержанных не удастся пробраться через оцепление силой. Время уходит и, если я ничего не придумаю, Катя погибнет.