– Боря, – сказал Лелик, – какого хуя?

– Блядь, Леша, – ответил на это Болик, – не надо мне ничего говорить.

Поздоровавшись и со мной тоже, Болик достал из кармана пиджака несколько дисков.

– Что это? – спросил я.

– Я музыку нам записал, – объяснил Болик. – Чтоб по дороге слушать.

– Да у меня свой плеер есть, – ответил я.

– Ничего, мы с Лешей послушаем.

Леша скривился в ответ.

– Лелик, – засмеялся я. – За тебя что, брат решает, какую музыку слушать?

– Ничего он не решает, – обиженно ответил Лелик.

– Что хоть за музыка? – поинтересовался я.

– Паркер.

– И все?

– Да. Десять дисков Паркера. Больше ничего интересного я не нашел, – объяснил Болик.

– Мудак, – сказал на это Лелик, и мы поехали.

От музыки фольксваген содрогался, как консервная банка, по которой били деревянной палкой. Боря, сидя сзади, ослабил узел галстука и напряженно разглядывал спальные районы. Миновав тракторный и проехав базарчик, мы наконец вырвались на окружную. Выехав за город, двинулись в юго-восточном направлении. На КПП стояли гаишники. Один из них лениво посмотрел в нашу сторону и, не заметив ничего интересного, отвернулся к своим. Я попробовал посмотреть на нас его глазами. Черный фольксваген, перекупленный у партнеров, костюмы из стока, туфли из прошлогодней коллекции, часы с распродажи, зажигалки, подаренные коллегами на праздники, солнцезащитные очки из супермаркетов: надежные, недорогие вещи, не слишком подержанные, не слишком яркие, ничего лишнего, ничего особенного. Даже штрафовать не хочется.

Зеленые холмы тянулись по обе стороны трассы, май был теплым и ветреным, птицы перелетали с поля на поле, ныряя шумными стаями в воздушные потоки. Впереди, на горизонте, сияли белые многоэтажки, над которыми пылало красное солнце, похожее на раскаленный баскетбольный мяч.

– Заправиться нужно, – сказал Лелик.

– Скоро будет заправка, – ответил я.

– И выпить чего-нибудь, – подал голос Болик.

– Антифриза, – предложил ему брат.

На заправке мы с Борей пошли в магазин за кофе. Пока Лелик заправлялся, вышли на улицу, где стояли несколько пластиковых столиков. За металлической сеткой начиналось кукурузное поле. Майская зелень, липкая и цветистая, бросалась в глаза, разъедая сетчатку. На стоянке теснилось несколько фур, водители, наверное, отсыпались. Боря подошел к крайнему столику, взял пластиковый стул, протер его салфеткой, осторожно сел. Я тоже сел. Вскоре подошел Лелик.

– Нормально, – сказал он, – можем ехать. Сколько нам еще?

– Километров двести, – ответил я. – За пару часов доедем.

– Что слушаешь? – спросил Лелик, показывая на плеер, который я положил на стол.

– Все подряд, – ответил я ему. – Чего себе такой не купишь?

– У меня в машине проигрыватель.

– Вот и слушаешь, что тебе брат запишет.

– Я ему нормальную музыку пишу, – обиделся Болик.

– Я радио слушаю, – добавил от себя Лелик.

– Я бы на твоем месте не доверял его музыкальным вкусам, – сказал я Лелику. – Нужно слушать музыку, которую любишь.

– Да ладно, Герман, – не согласился Болик. – Нужно доверять друг другу. Правда, Леша?

– Угу, – неуверенно ответил Лелик.

– Хорошо, – сказал я, – мне все равно. Слушайте что хотите.

– Ты, Герман, слишком недоверчивый, – добавил Болик. – Не доверяешь партнерам. Так нельзя. Но все равно – на нас ты можешь всегда положиться. Куда мы хоть едем?

– Домой, – ответил я. – Доверься мне.

Лучше добраться туда пораньше, подумал я. Тем более, что никто не знает, насколько мы там застрянем.

Боря подсовывал мне диски Паркера. Я послушно ставил их один за другим. Паркер рвал воздух своим альтом. Его саксофон взрывался, как химическое оружие, уничтожая вражеские войска. Паркер дышал через мундштук, выдувал золотое пламя праведного гнева, его черные пальцы влезали в растравленные раны воздуха, вытягивая оттуда медные монеты и сушеные плоды. Прослушанные диски я бросал в свой потертый кожаный рюкзак. Через час мы въехали в ближайший городок. Проехали центр, выскочили на мост и попали в автотранспортное происшествие.