–Но зачем и что это, ты не скажешь?

В ответ он лишь язвительно улыбнулся, промолчав.

В Пустоту его.

Пора осмотреть вещи археолога, что остались среди мусора в шахте. И найти то, что может быть похоже на древние творения Зодчих. И можно забыть об этом проклятом месте.

Прежде чем предать огню останки людей в бандитском логове, Набата попыталась собрать вместе и изучить бумаги археолога. Однако часть их оказалась залита кровью, а от другой у нее заболела голова. От принятого ночью стимулятора резало глаза, и буквы расплывались и танцевали перед глазами. Даже перестав смотреть на стройный ряд печатных букв, Набата все еще видела перед своим взором полосы, будто смотрела через грязное стекло. Аккуратно сложив записи, инквизитор обыскала ящики археолога.

Ничего особенного. Фрагменты посуды, древние таблички на мертвом языке. Набата не видела в них ценности, но старалась перебирать с осторожностью, чтобы не повредить или разбить. Среди всего древнего хлама на глаза ей попалась сфера – идеально круглая поверхность блестела в свете лампы, было похоже, что она сделала из полированного обсидиана, но наверняка инквизитор сказать не могла. Коснувшись ее, женщина зашипела от боли и одернула руку, инстинктивно отпрыгнув назад. Пальцы обожгло словно кипятком, стоило ей коснуться сферы.

Магия. В той шутке есть магия.

Набата осторожно приблизилась к ящику. Сфера лежала неподвижно, казалось, что прикосновение никак на нее не повлияло. Инквизитор надела перчатку, чтобы вытащить сферу и рассмотреть получше.

Размером чуть больше яйца сквелька, сфера выглядела непроницаемо черной. Игра света и тени на ней позволили рассмотреть неизвестный узор из причудливых линий. Инквизитор не видела ничего подобного ранее, а покопавшись в памяти, поняла, что и не слышала о подобном. Завернув сферу в грязную ткань, Набата спрятала ее поглубже во внутренний карман пыльника. Больше ничего примечательного среди содержимого ящиков не оказалось.

Вытащив арсенал и артефакты наружу, чтобы до них не добрался огонь, Набата разлила по пещере масло и подожгла. К трупному смраду быстро добавился удушливый запах паленого человеческого сала, и инквизитор поспешила убраться из бывшего бандитского логова. Теперь нужно вернуться в Дентшир и сообщить шерифу, чтобы забрал арсенал Скряги и багаж археолога. Первое пригодится городу, а какая судьба ждет находки покойного археолога Набату уже не волновало. Самое ценное, как ей казалось, сейчас оттягивало своим весом карман плаща.

Теневис лежал на спине и смотрел в светлеющее рассветное небо. На данный момент это все, что он мог делать. И словно ему мало железа в спине и застрявших в груди пуль, так еще и шею сдавливал тяжелый ошейник. Руки и ноги, должно быть, тоже передавили кандалы, но Теневис не чувствовал ничего ниже шеи, так что в принципе плевать.

Ситуация, в которой он очутился, казалась безвыходной. Железо лишило его сил. Даже возможности двигаться. Однако, по определенной причине ритуал экзорцизма для него отложен. Если ему повезет, то у него появится возможность вырваться. Или убить инквизитора. Или просто сбежать.

Долгая жизнь учит терпению.

Он будет ждать.

Глава 2

Не предав огню мои слова, доверенные бумаге, ты обрекаешь себя быть хранителем самых древних тайн нашего мира, дитя. И нашего Ордена. Это почетная, но тяжелая ноша, однако я знаю, что ты справишься, иначе я бы не поступил так с тобой.

Моя исповедь начнётся о временах, о которых помнят лишь камни. Церковь, умышленно или нет, переписала историю, увы, забыв о многом, однако, есть ещё люди, вроде меня и тебя, дитя, что передают знания об ушедших временах от наставника к ученику. К сожалению, я не знаю, кто ещё остался из тех, кто носит с собой правду, возможно, мы с тобой будем последними. Я молю мать-богиню, чтобы это было не так. Церковь не говорит о том, что демоны, которых мы ловим и прячем своих тюрьмах, являются нашими сводными старшими братьями и сёстрами. Я знаю, что это звучит, как ересь, дитя. Церковь зовет демонов воплощением зла, но правда в том, что они такие же дети Триединой, как и мы с тобой. В прошлом люди, ставшие жертвами своих амбиций и тщеславия, но люди. Можем ли мы судить волка за то, что он забирает твоих овец? Он хищник, такова его природа. Природа демонов же такова, что они всегда стремятся преумножать свою силу и влияние, соперничая между собой. Природа людей ушла недалеко от них. Мы тоже ищем силы, власти и любви, иногда не взирая на то, что из-за наших действий страдают нам подобные, а порой и невинные души. Виновны ли демоны в том, что просто следовали своей природе, как изо дня в день поступают люди?