Фрагмент документа ГАОО.

Таврический губернатор Казначеев в конце года доводит до Воронцова следующие сведения: «Известие о распоряжении Шмита на щёт аптеки также доставило мне много удовольствия. Эшлиман составляет план и смету Ялтинскаго Лазарета; после завтрева все будет готово.Работы инженерныя совершенно приостановились от выпавшего большого снега, который лёг плотно с 12-го Декабря и только сего дни начал понемногу изчезать. Даже на Южном берегу есть снег. Старики Татары предвещают богатый урожай и готовят семена. Недоимки поступают недурно. Авось Бог милосердно взглянет на меня грешнаго и бедствия перестанут тяготить усталую мою душу. <…>Примите милостиво искренние поздравления с праздником и наступающим Новым годом. Дай Бог, чтобы будущий год был для нас милостивее»34.

Зима 1835 года всё-таки выдалась в Одессе тёплой. Снег быстро растаял, а на Новый год Елизавета Ксаверьевна Воронцова устроила в своём дворце «Ёлку для детей». Она со своей 10-летней дочкой Софией изготавливала «золотые орехи», которыми украшали дерево присланное Воронцову из Никитского сада. На хвойные лапы вешались яблоки и петушки из сахара. Так же было много бумажных цепей различной окраски, которые раскрашивал 12-летний Семён. Были приглашены дети богатых и знатных людей Одесского общества. Для всех были приготовлены подарки. Новогодние ёлки ещё в то время не были распространены в России, но в Одессе они появились намного раньше. Внезапно пришло известие, что умер в Симферополе богатейший Таврический помещик Дмитрий Евлампиевич Башмаков «от воспаления в мозге». Это был родственник Михаила Воронцова. Его тёщей являлась двоюродная сестра Елена Александровна Нарышкина которая являлась внучкой адмирала Алексея Наумовича Синявина (деда Воронцова). У неё было имение в Крыму «Ай Василь», земли под которое помогал покупать Михаил Семёнович. Дочка Елены Нарышкиной, Варвара Аркадьевна была замужем за Башмаковым. У ней только в прошлом году родился четвёртый сын Мишенька.

Казначеев сообщал Воронцову; «Достойно и праведно отдали мы последний долг Дмитрию Евлампиевичу Башмакову – весь город провожал его на общее поле. Никогда не было столь мало болезней в Симферополе, как в настоящее время; но кончина Шостаковой и Башмакова сделали то, что как будто целый город болел. Можете быть уверены, что мы от души и сердца ухаживаем за Варварою Аркадиевною <…> Я написал Кириллу Александровичу Нарышкину о принятии мер на щёт его Форосского имения, коим заведовал Дм. Евлампиевч <…>Варвара Аркадиевна просит меня быть попечителем, а Олива и Виллиса опекунами, так как первый сосед Мшатке, а второй Чеботару.Последний выбор хорош, но я не имею времени заняться подробностями; впрочем я всегда ее покорнейший слуга и помощник и по дружбе и по званию <…>Жена моя свидетельствует Вам и Графине душевное своё почтение. Не пожалует ли к нам Лев Александрович – ето бы принесло великое утешение Варваре Аркадиевне, которая безпрестанно и неутешно плачет»35. Через 4 дня он дополнил «Ваши письма пролили много слез Варвары Аркадиевны и облегчили ее горесть. Денежная помощь Ваша пришла очень кстати: Варвара Аркадиевна была почти без денег, я сколько мог достал на первый раз; Ваша помощь выручила нас из нужды. Варвара Аркадиевна, слава Богу, здорова. Скорбь ея становится сноснее и тише; но все ещё нельзя видеть ее и детей без слез. Каждый день проводим мы у ней; иногда она успокаивается до того, что охотно разсуждает о делах своих. Я нарочно ввожу ее в распоряжения и хлопоты экономическия – етоее разсеивает и занимает полезно».