− Надеюсь, это просто ушиб, − я взяла её под руку, и мы медленно направились к бару.

Наташа, насупившись, сидела в одиночестве. Увидев нас, опрокинула рюмку водку и уставилась на пустующий по соседству стул. Мы плюхнулись рядом и просидели в тишине несколько минут.

Молчание прервала Аня:

− Что случилось-то у вас?

− Сами видели, что! – зло прошипела Ирина, − кто-то просто не умеет ездить на этой штуковине.

Изображая оскорблённую невинность, она с укором посмотрела на Наташу.

− Чего??? − Наташка вспыхнула как спичка, − я не умею ездить? Это у тебя просто башки нет!

Её глаза засверкали от гнева.

− Нет! Вы можете себе представить? Сначала стояла полчаса, не зная как забраться и сесть. Потом решилась, наконец. Я ей говорю: «Держи меня за талию». Она в ответ: «Хорошо». Я трогаюсь с места, а она вдруг берёт, перекидывает свои длинные ручищи через мои плечи, каким-то невероятным образом дотягивается до кистей и со всей дури сжимает пальцы. Решила, что так удобнее держаться, вероятно. Не знаю. И орёт мне в ухо: «Давай, Натусик! Давай!».

Наташа налила себе ещё рюмку, выпила залпом, поморщилась и закурила сигарету. Сделав несколько глубоких затяжек , она продолжила:

− Я ей кричу: «Руки убери, ты на газ давишь!». Но бесполезно, ветер в лицо, она ничего не слышит. А мы тем временем уже на большой скорости несёмся на камни. Она-то из-за моей спины не видит, куда мы летим… Что я могла предпринять? Пришлось сделать резкий поворот. Хорошо, что мне это удалось, а так бы сейчас наши мозги с камней соскабливали.

Аня изменилась в лице, казалось, даже веснушки стали белее. В глазах застыл ужас, будто ей наяву предстала эта картина. Она судорожно сглотнула, и едва шевеля дрожащими губами, прошептала:

− Девочки, давайте выпьем мировую, всё же обошлось…

− Обошлось-то обошлось, только я труселя потеряла, когда в воду на такой скорости свалилась, − серьёзным тоном, оглядываясь по сторонам в поисках пепельницы, произнесла Наташа.

− Как? – Анино лицо снова сменило окраску. Теперь она в недоумении открыла рот и заморгала своими камышовыми глазами.

− А вот так! Пришлось за ними нырнуть пару раз. Но так и не нашла… Они успели пойти ко дну. Эх! Жаль! Купальник новый. Самое обидное, только перед поездкой купила.

− Дорогой наверно…

− Да, не сыпь мне соль на рану! Конечно, дорогой! − с досадой простонала Наташа, − вот спасатели бы удивились, если бы я на берег без трусов выпрыгнула!

Мы дружно расхохотались, а Аня восторженно воскликнула:

− Идея с парео просто гениальна!

− Конечно, гениальна. Представь себя без трусов на гидроцикле, а на берегу толпа народа! Быстро бы сообразила, что делать надо − ухмыльнулась Наташа, качнув головой.

− Не факт! – запустив руку в рыжие кудри, Аня озадаченно почесала макушку.

Наташа прыснула от смеха:

− Прикинь, а если бы вас на пляже не было? И некому было бы притащить чем укрыться?

− Тогда вся мужская братия на пляже обалдела бы от восторга, − иронично подмигнула я.

− Не сомневаюсь! Вопрос – что бы делала женская половина тем временем?

− Тоже обалдела бы, наверно, но определённо не от радости.

Ира ещё какое-то время дула щеки и держалась за своё ребро, но потом отошла от шока и помирилась с Наташей, обняла за плечи и расцеловала в обе щеки:

− Прости за трусы! – виновато опустив глаза, попросила она. – Я столько страха натерпелась. Сама не знаю, как так вышло.

− Ладно. Забыли. Но, чур больше никакого экстрима!

− Клянусь!

Наташа улетела на следующий день, оставив нас вчетвером.

Вернувшись с раннего ужина, мы расположились в прибрежном баре, планируя встретить здесь закат. В Гоа – это целое представление.