А вот Горбы ничем порадовать не смогли: часть дворца Хоррусов не выдержала и рухнула. Хейд прошёл под обвитой плющом аркой, поглядывал на деревья и надгробия, но увы – птицы оставили своего птицевода. Даже привычного карканья Грачика было не слыхать.

– Айра, – позвал Хейд, но получилось несмело, тихо; как будто стоит ему нарушить мёртвый покой этого места – и случится нечто плохое. Но куда уж хуже?

– Айра! – отчаянно воскликнул Хейд, ворвавшись в пустующее логово брата. Никого.

– Айра? – пробормотал он, склонившись над столом и мазнув пальцем по следу ярко-алого порошка в ступке. От догадки внутренности скрутило в узел. Рядом лежал открытый мешочек с сушёными цветами могильника, степной розы и листочками коки – и это лишь малая часть того, что Хейд опознал. Алая улыбка. Отлично, его брат не только беззаконник, но и любитель втирать в дёсны опасную гадость.

– Айра, чтоб тебя! – рявкнул Хейд и брезгливо вытер пальцы тряпкой. Куда мог подеваться его нерадивый одурманенный братец? Внутри купола нашлись только оброненные на пол зеркала, покрытые паутиной трещин – словно по ним били ногами. Неужели Айра начудил? А если Левиафаны? Нужно искать дальше, и плевать, что от усталости ноги едва гнутся. Лишь бы поиски не привели к бездыханному телу…

Тишину руин нарушило эхо протяжного вопля. Хейд встрепенулся, с новыми силами бросился навстречу звукам, молясь, чтобы коварное эхо не завело его в тупик. Он оказался в тронном зале Хоррусов: обвалившаяся крыша засыпала обломками мраморный пол, от колонн остались пеньки, на стенах вместо знамён висели полусгнившие агитационные плакаты квадрианцев. О царствовании Хоррусов напоминал монолитный трон из бурого обсидиана; видимо, он был настолько тяжёл, что так его здесь и оставили, а дальше за дело взялись время и мародёры. Некогда искусная вещь, достойная императора, теперь была похожа на торчащий из пола гнилой зуб. Кромки сколов выглядели острыми, как стекло. На такой «трон» сядет лишь безумец, и именно на нём нашёлся Айра. Он обхватил руками колени и прижал их к груди, когда заметил, что кто-то вошёл через главный вход.

– Я из-за тебя в крематорий отъеду раньше срока, – несмотря на злость в голосе, Хейд выдохнул с облегчением. Видок у мелкого был, конечно… длинные волосы прилипли к потному лбу, сосуды на лице вздуты, глаза шальные, а сам он мелко подёргивался, будто кто-то невидимый тыкал его иголкой.

– Стой! – прокричал Айра не своим голосом. Хейд замер. – Крысы. Крысы рядом! Берегись!

Айра всеми силами нарывался на парочку хороших тумаков. Может, и не на пару. В то время как Хейд, рискуя своей головой, пролез в червивое логово, едва не попал в руки гвардейцев, чудом пережил давку и землетрясение – этот идиот развлекался степными травами и окончательно сорвал без того хлипкую крышу.

– В городе не осталось зверей, – сквозь зубы отчеканил Хейд.

– Они в тенях. Крысы. Крысы! Прогони их, прогони! – Айра отчего-то говорил на устаревший манер, выделяя голосом первые слоги и растягивая гласные. Хейд был слишком измотан, чтобы спорить. Он пнул ногой обгоревшую скамью, та от удара повалилась набок.

– Видишь? Здесь никого нет. Слезай, тебе нужно проспаться.

Айра неуверенно опустил ноги на пол. Белки его глаз густо налились кровью, зрачок почти полностью занял янтарную радужку. Не человек смотрел на Хейда, а зловредный чёрт из старых энлодских преданий.

– Удивительно, что именно дикарь пришёл ко мне на помощь. Хотя вы заметно отличаетесь от остальных дейхе. В любом случае я премного благодарна, – Айра улыбнулся. Дёсна и зубы красные, будто окровавленные – алая улыбка во всей красе. Ну точно, воплотившийся чёрт. – Я Люсия Роттершах, служанка леди Кэйшес. Как я могу обращаться к своему спасителю?