По лицу Ингвара было не понять, что он об этом думает.

– Дядя, остальных забери на «Фьорд-Эльк» и отвези к берегу.

– Может, еще накормить и напоить? – изумленно спросил Улаф.

– Нет, хватит того, что мы сохраним им жизнь, – ответил Сигурд, давая понять, что разговор окончен.

Разоруженных синелицых – рабов вместе с хозяевами – отвели на «Фьорд-Эльк». Браги не стал рисковать брюхом корабля ради синелицых – под наставленными копьями они попрыгали с борта там, где до кромки воды, лижущей золотистый песок, оставалось еще три длины лодки. Рабов среди синелицых было больше, и мы думали, что, освободившись, они накинутся на хозяев. Увы, бывшие рабы, словно стадо провинившихся овец, побрели прочь, а хозяева стояли на берегу и глядели в нашу сторону – верным слугам была ненавистна мысль, что господин оказался в нашей власти.

– Не стоит бить раба, – сказал Сигурд синелицему, – а то однажды он освободится и припомнит тебе все побои.

Тот или не понял его слов, или сделал вид, что не понимает, – взгляд его был холоден, как ветер в царстве Хель.

– Ингвар, – продолжал ярл, – негоже, чтобы воин, рожденный во фьордах, прислуживал ходячему мертвецу. А еще хуже то, что этот обгорелый козлиный хрен бил тех, кто горбатился у него на веслах. – Сигурд поглядел на Орма Пучеглазого, который лежал со вспоротым животом, истекая кровью, – кольчуга не спасла его от копья синелицых. Дядя влил ему в глотку луковой кашицы и теперь, стоя рядом на коленях, принюхивался к ране. Потом посмотрел на Сигурда и покачал головой – рана пахла луком, а значит, живот Орма продырявлен и надежды нет.

Конец ознакомительного фрагмента.