– Ну что ж, мое дитя, – обратилась она к ней, желая выведать ее мысли, – ты молила Бога, чтобы он спас тебя от Риза, и вот он услышал твои молитвы.

– В самом деле, бабушка, я избавлена от Риза, но какой ценой? – воскликнула Уинн. – Почему ты мне ничего не сказала о брачном контракте?

– Потому что я не знала сама, – честно призналась Энид. – Вспомни, я появилась в Гарноке, когда тебе не исполнилось и годика. После смерти второго мужа я не захотела оставаться в его доме беспомощной вдовой, чтобы жестокий сын Хауела и его злая жена помыкали мной, как крепостной. Я предпочла вернуться в Гарнок и помогать Маргиад управляться с растущим семейством. Твоя мать радушно приняла меня. В промежутке между тобой и Кейтлин родился ребенок, который вскоре умер. Маргиад была счастлива иметь под рукой преданного и опытного человека. Твой отец никогда ничего не упоминал о брачном контракте, но подобная скрытность так похожа на него. Он редко обсуждал что-нибудь важное с твоей матерью или со мной, если только это напрямую не касалось нас или было неизбежно. И с тобой он оставался таким же. Поскольку его смерть – это просто несчастный случай, он был относительно молод и здоров и никак не ожидал столь ранней кончины, поэтому он никому из нас ничего не рассказал о документе. Если бы ты влюбилась в другого, тогда, по условиям контракта, выбор оставался за тобой. Нам повезло, что Мейдок узнал о смерти Оуена до твоего обручения с Ризом. – Энид побледнела. – Такой брак в глазах церкви был бы двоемужним, а дети считались бы незаконнорожденными.

– Не волнуйтесь, добрая госпожа, – успокаивал ее Мейдок. – Сейчас все в порядке.

– Когда вы женитесь на моей сестре Уинн? – прямо спросил Дьюи.

– В следующий Белтейн, если ее это устроит и если она захочет выйти за меня замуж, – тихо сказал принц.

– У меня сейчас нет желания выходить замуж, – ответила Уинн, удивляясь сама себе, откуда у нее взялась смелость произнести подобные слова, когда она чувствовала себя еще слабой и беспомощной, только что избежав брака с Ризом.

– Вы решили посвятить себя церкви, госпожа? – спросил Мейдок, и, когда она отрицательно покачала головой, он продолжал: – Тогда вы в конце концов должны выйти замуж. Поскольку мы с вами обручены и у вас никого нет, вы должны стать моей женой.

Он взял ее изящную ручку в свою. Пораженная, она чувствовала, как от него к ней переходит сила, наполняя ее тело.

– Я вас чем-нибудь огорчил, госпожа? – сказал он нежно, прекрасными глазами изучая ее лицо.

– Как вы можете огорчить меня, мой господин, когда я вас не знаю, – ответила Уинн, старательно избегая встречаться с ним взглядом.

– Вот поэтому я и назначил день нашей свадьбы почти что через год, дорогая, – ответил он, и что не удалось его взгляду, оказалось под силу нежному обращению. Жар вновь охватил ее.

– Это более чем справедливо, – сказал, к великому удивлению Уинн, Дьюи. – Это великодушно. Поскольку у тебя нет стремления посвятить себя церкви, то ты должна исполнить волю отца и выйти замуж за принца Мейдока.

– Разве ты не клялся, что выбор останется за мной? – почти что сердито настаивала Уинн.

– Да, я не отказываюсь от своего слова, сестра, но если не Мейдок, то кто тогда? В декабре тебе будет шестнадцать лет, а ты уже отказала нескольким поклонникам из хороших семей с прекрасной репутацией. Насколько я знаю, ты ни в кого не влюблена, и вот теперь мы узнаем, что ты обручена с этим человеком. Я знаю, мне не придется бояться за свою жизнь, когда он станет твоим мужем, как должен был бы я опасаться Риза из Сант-Брайда. Мейдоку не нужны мои земли. В самом деле, репутация его семьи оградит и меня, и Гарнок от возможных посягательств.