Вздрогнула, когда где-то поблизости послышался рев мотора. Резко обернувшись, я увидела Ворона. Он сидел на мотоцикле, покручивая шлем в руках. И смотрел прямо на меня. Озверевшим. Диким взглядом.

Я судорожно сглотнула, ощутив, как озноб сковывает каждую клеточку тела, потому что лицо Кирилла было обезображено: кожа под глазами побагровела, нижняя губа разбита, на лбу и подбородке запеклась кровь. Скользнув взглядом ниже, отметила сбитые в мясо костяшки пальцев. Жуткое зрелище.

– Доброе утро. Ляля. – По лицу соседа расползлась зловещая улыбка.

Он спрыгнул с мотоцикла на землю, не отрывая от меня взгляда.

– Что случилось, Кирилл? – Я почувствовала, как у меня горло сжимается.

– Ты о чем? – прошептал, жадно блуждая по моему телу покрасневшими слезящимися глазами.

– Тебе нужна помощь… – пробормотала, указывая на страшные гематомы на его лице и пальцах рук.

Даже боялась подумать, какая картина откроется, когда Воронов снимет толстовку.

– Помощь… – хмыкнул, поравнявшись со мной. – Помощь понадобится тебе, Ляля, если не оставишь меня в покое. – Он резко развернулся и, провернув ключ в замке железной двери, скрылся за воротами.

Несколько секунд я изумленно моргала, не веря своим глазам. Да на Воронове, судя по всему, не оставили живого места! Нужно было вызвать скорую. Мало ли… А учитывая, что он живет один…

О, небо! Помоги образумить этого пернатого упрямца!

Сделав глубокий вдох, я подошла к воротам его дома и выжала кнопку звонка до упора. Однако реакции не последовало. Тогда я слегка толкнула калитку – удивительно, но она оказалось не заперта.

Воровато озираясь, прошла по выложенной дробленым камнем дорожке к входной двери, которая, на мое счастье, тоже была открыта. Проникнув на цыпочках внутрь, я замерла на пороге, усиленно моргая, чтобы глаза быстрее привыкли к кромешной темноте в жилище соседа.

– Кирилл? – тихо позвала, сглатывая ком в горле.

– А казалась такой правильной папиной дочкой… – перехватив за локоть, он припер меня грудью к двери, зафиксировав пальцы на моей шее.

Сжал ее. Отчего воздух вмиг стал вязким и липким. Удушающим. Я не видела Кирилла, но слышала осиплое дыхание за спиной. Тяжелое. Порывистое. У нас обоих пульс шкалил. Ловила губами разряженный воздух, сминая кулачками ткань юбки, сотню раз пожалев, что решила вмешаться не в свое дело.

– Ляля. Не дергайся! – прошептал Ворон у самого моего лица, щекоча кожу обжигающим ментоловым дыханием.

– Отпусти-и…

Едва произнеся это, ощутила, как к моим губам прижалась горячая влажная ладонь. Она пахла кровью и детским мылом. Вот такое вопиюще неправильное сочетание заставило пульс гудеть под кожей еще отчетливее.

И зачем только переступила порог этого дома?!

– А ведь я могу быть очень гостеприимным хозяином. М-м?

– Ты все неправильно понял… Отпусти! – перебирала дрожащими пальчиками складки на юбке, ощущая себя добычей, загнанной в угол.

А в том, что этот парень способен меня «сожрать», отпали последние сомнения.

– Ну так объясни для тупых.

Внезапно Воронов ослабил захват на моей шее, а потом и сам отпрянул, оставляя мне место для маневра.

Поспешив развернуться, я гневно прищурилась, стараясь вложить в свой взгляд всю злобу, на которую только была способна, лишь бы он не заметил, как дрожат коленки.

– Так зачем пришла? – в его глазах парня не отражалось ни единой эмоции.

– Я всего лишь хотела предложить свою помощь. Вдруг нужно сходить в аптеку… Хотя все-таки лучше вызвать скорую… – поморщилась, разглядывая его увечья.

– Помощь?! – Воронов ухмыльнулся, смерив меня с ног до головы снисходительным взглядом. – Никто никому ничего не должен. Мелкая, беги в школу.