В распахнутое за её спиной окно вместе с потоками свежего воздуха птичьими трелями втекали ещё смех и гомон топчущихся у фонтана абитуриентов. Припомнив план здания, я пришла к выводу, что окна кабинета отца тоже должны выходить на эту сторону: папеньке выделили огромный кабинет. Правда, как я успела рассмотреть, это был переделанный чердак. Но моему гению понравилось его отдалённое от шумных коридоров расположение.

– В таком случае я спущусь и погуляю немного у фонтана, – проворковала, желая успокоить ревнивицу. – Пообщаюсь немного со сверстниками. Ну, вы понимаете, да? В Усваре так мало молодых образованных магов… А тут наверняка, ко всему прочему, можно познакомиться с молодыми красавчиками-аристократами… – с нажимом намекнула я на то, что собираюсь искать жениха в другом месте, нежели в ректорском кресле. – Позовёте меня, когда станет известен результат?

– Конечно-конечно, – покивала секретарша, – иди, погуляй. Чтобы тебе лишний раз сюда не подниматься, я результат в окошко крикну…

Что ж, она мне не поверила. Надеюсь, со временем химера успокоится, и это ощущение, будто она готова в любую секунду вцепиться мне в горло, исчезнет.

В приятной тени и свежести собрался разномастный народ. Ах, студенческие годы! Как давно они у меня были, и вот, опять случились…

Намётанным глазом я сразу определила тех, кто стремился поступить на бюджет, и тех, кому родители всё оплатят. Если первые были достаточно скромно одеты, бледны от переживаний и не поднимали носа от книг, то вторые, разодетые в пух и прах, будто явились на некое увеселительное мероприятие, и создавали тот шум, который я услышала в ректорской.

Они, не стесняясь, демонстрировали привилегированное положение и открыто обсуждали остальных поступающих. И замечания эти были, мягко говоря, нелицеприятные.

Я прошлась вокруг фонтана, выискивая место, где можно было бы присесть в тень, в достаточной близости к зданию, чтобы не пропустить, когда Фимочка объявит результат.

– Вы посмотрите на это убожество! Такое, верно, носили ещё в позапрошлом веке, – донеслось до моего нежного слуха. – Эй, нищенка! Тебе что, бабуля платье одолжила?

Что-то дёрнуло меня оглянуться, и я увидела, что внимание одной из компаний «элиты» приковано к моей скромной персоне.

– Да-да, это я к тебе обращаюсь! – вновь язвительно бросила девушка.

Белокурые волосы обрамляли прекрасное кукольное личико. Воздушность и изумительную фарфоровость незнакомке придавали прекрасное платье и украшения, ослепительно сверкающие на солнце, превращая её в подобие сказочной феи. Очарование портил только яд, которым она брызгала в мою сторону.

Невольно я оглядела свой наряд: платье по классическому крою из добротной немаркой ткани – замечательный «офисный» вариант. В отличие от её платья, которое кричало о том, что хозяйка прибыла на бал, но никак не на вступительные экзамены.

– Нет, вы посмотрите на неё! Да она, похоже, глухая! – не унималась «фея».

Остальная компания молча скалилась в ожидании кульминации представления.

– Ношение бриллиантов и рюшей днём – моветон, – наконец снизошла я до ответа. – Подобные сорочки, – очертила рукой её фигурку, – предпочтительно надевать, когда никто не видит. Но вы, видимо, сегодня одевались второпях и перепутали наряды.

«Фея» задохнулась возмущением и покраснела, а парни дружно выдали насмешливое «Ого-о!», подначивая подругу продолжить перепалку.

– А чего ты не готовишься к экзамену? – решил поддержать девушку один из юношей, явно приходящийся этой прелестнице близким другом: он обнимал её за талию. – Или так уверена в поступлении?