– Ладно, – сказала Агнес и расстегнула пуговицу на своей рубашке, – Я могу отплатить так.

Стало обидно от того, что Агнес так плохо обо мне думала.

– Ты меня не поняла. Мне не нужно платить ради того, чтобы я никому не говорил и над тобой не издевался. Я и так не буду этого делать, – в ее глазах я увидел то, что и было в них тогда, когда она разговаривала с Биллом. Я увидел надежду.

– Ладно. Я тебя поняла. Сейчас тебе нужно отдохнуть, Дрейк. Вечером начнем всех опрашивать. Думаю, что начнем с рыбаков. Ты не против?

– Нет, конечно. Во сколько начнем?

– Думаю, часов в одиннадцать, когда все клубы и казино только открываются. Можем встретиться у старой церкви.

– Хорошо. Значит в одиннадцать у старой церкви?

– Да, – тихо проговорила Агнес, – Можно тебя попросить кое о чем, Дрейк?

– Да. Проси, о чем угодно.

– Зови меня по фамилии, хорошо?

– Хорошо. Только, я не знаю твоей фамилии.

– Дэббинс, – сказала Агнес, обошла меня и уже приближалась к лестнице, как у меня возникла идея спросить ее о том, что меня мучало.

– О чем ты говорила с Биллом?

Агнес обернулась и загадочно на меня посмотрела. Она притворялась не таким человеком, каким она была на самом деле. Я надеялся, что сейчас она скажет правду, но вместо нее она тихо сказала:

– Ни о чем, – и скрылась за сгнившей лестницей.

Я сидел в номере гостиницы, в которой мы решили остановиться. Отель был грязным, шумным, но зато не очень дорогим. Всего двадцать крайн в день. Наш номер был одним из самых дорогих в этом отеле и считался одним из самых чистых и лучших, но это было далеко не так. Номер состоял из двух старых скрипящих кроватей, застеленных серыми от грязи простынями, на которых лежали пожелтевшие от старости подушки и одеяла, давно потерявшие свой приличный вид; двух коричневых пыльных кресел; одного большого грязного окна и небольшого деревянного столика, который был самым чистым в этом номере. Я сидел в кресле и думал о том, как расскажу все Тере. Терезия была хорошей сестрой. Никогда не приставала с лишними вопросами, не грубила мне, не вела себя, как маленькая девочка, не просила того, чтобы я ее оберегал, и была очень умной для своих пятнадцати лет. Сестра никогда не скрывала от меня ничего, всегда рассказывала мне последние новости. Сейчас я находился в ступоре. «Как сказать близкому тебе человеку, для кого ты считаешься идеалом, что врешь ему?». Этот вопрос крутился у меня в мыслях, но он был далеко не главным. В моих мыслях была Агнес. «О чем она разговаривала с Биллом? Что она скрывает? Почему она так себя со мной ведет, ведь я не причиню ей зла?» Эти мысли не давали мне покоя. Я словно безнадежно пытался разгадать кроссворд, у которого нет ответа. Вдруг деревянная тяжелая дверь открылась, и в комнату вошла Тера. На ней были голубые джинсы и бежевый свитер. На ногах были коричневые полусапожки, которые она недавно купила. Ее рыжие волосы были распущены и кое-где намокли из-за дождя. Терезия пересекла комнату и упала в кресло, стоящее напротив меня. Сестра закрыла глаза. «Наверное, она устала» – подумал я, посмотрев на часы, висящие над кроватью, я понял, что пора ей все рассказать. На часах было десять тридцать вечера.

– Как погуляла?

Тера открыла глаза, и посмотрела на меня. Ее глаза были наполнены счастьем.

– Отлично. Все вокруг такие милые. В одном игральном доме я даже выиграла тысячу крайн, правда потом их и проиграла, но не суть. В общем, все было отлично.

– Хорошо, – пробормотал я. Время поджимало. Нужно ей сказать, – Тера, послушай, мне нужно будет скоро отлучиться на несколько часов. Побудешь тут?