В больнице медицинская сестра сказала ему, что надежды нет. Детектив Маркса не успел выяснить все подробности, но по всему выходило, что весь последний год Веда была больна раком. Он узнал об этом от регистраторши.

А Джеральда ввела в курс дела Шейла Олдхилл, недостойная, по мнению регистраторши, места медицинской сестры.

– Шлюхой бы ей работать, – ворчала регистраторша. – Я о ней все знаю. Стоит мужчине посмотреть на нее, как она готова задрать юбку и плюхнуться на спину.

Детектив вздохнул, подумав, что всегда мечтал о такой женщине, но регистраторше ничего не сказал.

Веда умерла через тридцать восемь часов после поступления в больницу. Это печальное известие Джеральд услышал от той же Шейлы Олдхилл. Ему, конечно, взгрустнулось. Кто будет теперь платить за квартиру, кормить, одевать его?

– Я наблюдала за ними, – доложила детективу регистраторша. – Ужасное зрелище. Как же она смотрела на него… Описать это можно только одним словом. Вы понимаете, произнести его я не могу. И что она нашла в этом грязном волосатом парне?

Детектив, толстяк средних лет, смотрел, слушал и все мотал на ус.

Далее он узнал, что Шейла Олдхилл и Джеральд поселились вместе, тоже в двухкомнатной квартире. Шейла продолжала работать в больнице, на ее деньги они и жили. Джеральд целыми днями слушал музыку, ходил в кино, дожидаясь возвращения Шейлы. В последних строчках отчета указывалось, что они по-прежнему в Нью-Йорке: Шейла работает, Джеральд – у нее на содержании.

Все это заинтересовало Бромхеда. Но прежде чем принять решение, он позвонил Марксу и попросил подобрать материалы по Шейле Олдхилл. Две недели спустя он получил еще одно досье в обмен на расписку в две тысячи долларов. Прочтя его, Бромхед убедился, что и эти деньги потрачены не зря.

Он узнал, что отец Шейлы играл первую скрипку в Нью-Йоркском филармоническом оркестре, а из досье миссис Морели-Джонсон следовало, что она, под псевдонимом Алис Лессон, не раз выступала с этим оркестром.

Досье Криса Паттерсона показало, что тот весьма неравнодушен к женщинам и романам его несть числа. Отмечалась осторожность Паттерсона – женщины эти жили в других городах, и встречался он с ними на чужой территории, чтобы избежать сплетен. И постепенно в голове Бромхеда начал формироваться план, осуществление которого сулило ему безбедное будущее.

Прежде всего он решил повидаться с Джеральдом и Шейлой Олдхилл. Встреча эта стала особенно насущной в связи с тем, что миссис Морели-Джонсон осталась без компаньонки. Старушка ждала вердикта врачей. Ее прежнюю компаньонку, которая прожила с ней пятнадцать лет, забрали в больницу. Миссис Морели-Джонсон терпеть не могла что-то менять в устоявшемся образе жизни и предпочла ждать выздоровления старой компаньонки, а не искать новую. Бромхед же не сомневался, что дни компаньонки сочтены, и перешел к активным действиям.

Он написал Джеральду на бланке отеля «Плаза-Бич», сообщив, что собирается в Нью-Йорк по срочному делу и просит встретить его в аэропорту. Затем попросил миссис Морели-Джонсон отпустить его на уик-энд, чтобы он мог провести пару дней с приезжающим в Нью-Йорк братом (несуществующим). Старушка не только отпустила его, но и оплатила авиабилеты туда и обратно.

Прежде чем вылететь в Нью-Йорк, Бромхед позвонил Солли Марксу, чтобы занять у того тысячу долларов. Деньги он получил без задержки, поскольку Маркс уже не сомневался, что Бромхед задумал крупное дело. Маркс, как и Бромхед, постоянно помнил о пяти миллионах миссис Морели-Джонсон. Но не хотел знать никаких деталей, чтобы не подставляться. Серьезный настрой Бромхеда служил гарантией его интересов. Урожай он намеревался снимать после завершения операции. Пока он лишь ссужал Бромхеда деньгами, полиция не могла поставить ему в вину соучастие, и это вполне его устраивало.