Уважительное отношение и знание представителями русского народа в национальных республиках местного языка благородно, конструктивно и полезно для них же. Ибо они жили бы в интересной для всех единой культурной и духовной среде вместе с коренным населением региона. Знание отдельных языков позволяет приобщиться к значительной части мировой культуры. Например, зная балкарский, башкирский, татарский и другие тюркские языки, можно понимать информацию из всего тюркского и мусульманского мира, например, приобщиться к узбекскому, турецкому, казахскому и другим языкам. Как доказывают специалисты, многоязычие развивает умственные способности человека, и даже уменьшает риски от отдельных заболеваний, в частности, от болезни Альцгеймера. Кроме того, многоязычие цементирует государственную безопасность России, ибо усиливает духовную интеграцию народов, не оставляет места для сепаратистских устремлений. Эти вопросы и ответы на них касаются не только Чечни, но и положения дел во всех российских национальных республиках.

Одним из проявлений недальновидной государственной национальной политики было недавнее устранение преподавания в учебных заведениях так называемой региональной компоненты, в том числе и местного языка. В последнее время этот вопрос, связанный с включением в школьные программы преподавания языка титульных наций, приобрел остро дискуссионный и в какой-то мере конфликтный характер, особенно в общественной жизни Башкортостана и Татарстана. Чтобы оценить степень остроты вопроса, достаточно взглянуть на заголовки публикаций в газетах, интернетовских сайтах и других источниках в Республике Башкортостан: «Рустэм Хамитов: кто не хочет учить язык, заставлять не будем!», «Башкирский: учить или не учить?», «Нежелающим учить башкирский язык придется уехать?» и т. д. Вопрос обсуждался на уровне встреч Президента РФ с общественностью, в телепередачах, происходят пикеты и демонстрации по этому поводу.

Между тем социологические исследования показывают, что подавляющая часть людей русской национальности положительно относятся к изучению местных языков. В частности, включение в школьные программы изучения башкирского языка у основной массы жителей Башкортостана никакой нездоровой реакции не вызывает. Напротив, очень многие одобрительно относятся к этому начинанию. Причины неприятия данной инициативы и протесты против нее от небольшой доли населения можно объяснить остатками пережитков бытового национализма, очень частым ошибочным пониманием отдельных людей того, как нужно воспитывать своих детей и какое образование следует им давать. Отдельные, наиболее одиозные личности, пытающиеся приобрести «политическое лицо», полуоткрыто или скрытно нагнетая страсти вокруг этих вопросов, без сомнения, страдают синдромом «славы Герострата». Незначительное число этих людей, очевидная несостоятельность их доводов позволяет, чтобы на них особого внимания не обращалось.

Важным условием решения изложенных задач является проведение соответствующей федеральной языковой государственной политики. Государство надлежащим образом сможет выполнять свои задачи по организации межнациональной общественной жизни в национальной республике, если его служащие будут знать язык коренной, титульной национальности. То есть, все члены правительства, министры, депутаты республиканского парламента и местных советов, главы городских, районных и сельских администраций, государственные и муниципальные служащие всех уровней, руководители высших и средних учебных заведений, сотрудники правоохранительных органов и лечебных учреждений должны хотя бы на минимальном уровне знать оба государственных языка республики. Иными словами, это условие должно стать важным квалификационным требованием для всех государственных служащих в республиках. Это требование равноценно тому, каким является необходимость знания английского, умения работать на компьютере и соблюдения дресс-кода при приеме на работу в отдельные компании. Способность к знанию языка, кроме его практической необходимости, должна служить своего рода индикатором интеллекта сотрудника, его способности к выполнению и других своих должностных обязанностей. Выполнение этих критериев следует соответствующим образом оценивать и контролировать. Государственные служащие должны уметь общаться с местным населением на его языке, оформлять документы на обоих государственных языках, выступать по радио и телевидению, писать статьи на нем в печатных изданиях и т. п. Тогда и только тогда, и только при таком условии можно привить уважение к местным языкам, обеспечить его дальнейшее развитие, спасти от исчезновения. При этом речь не идет об ущемлении чьих-то интересов по национальному признаку. Очевидно, никто не будет возражать, если при обладании высокими профессиональными качествами и хорошем знании местного языка в государственных органах большинство могут иметь и представители русской национальности.