Эдвард какое-то время молча на нее смотрел. И этого времени ей как раз хватило, чтобы осознать, что она только что сказала и какой невероятно глупой должна казаться этому мужчине. Но отступать было поздно.

И тогда он снова улыбнулся. Франческа, как бы ей не хотелось это признавать, отметила про себя, что он выглядел куда более привлекательным, когда улыбался.

– Вы необычайно вздорная женщина, – сказал он.

– Это из-за того, что я наполовину итальянка, – ответила она, как если бы он сделал ей весьма лестный комплимент.

– Да? Я редко… – Он сделал выразительную паузу, окинув ее выразительным взглядом. – Я никогда не встречал такого беспардонного поведения.

Франческа еще выше вскинула голову, улыбаясь ему вполне дружески. Она знала, что проиграла битву, но не хотела покидать поле сражения, поджав хвост.

– Тогда увидимся завтра, чтобы начать наши поиски?

– Сомневаюсь. – Все еще улыбаясь, он поклонился. – Доброго вам дня, леди Гордон.

– Я никогда не прощу вам столь бессердечного отказа, – бросила она ему в спину.

Он оглянулся.

– И не надо, – сказал он спокойно. – До свидания, мадам. – Он открыл дверь и вышел, оставив дверь открытой.

– Скатертью дорога, вы хотите сказать? – произнесла она со вздохом.

Франческа прижала пальцы к вискам как раз в тот момент, когда на пороге появился слуга.

– Могу я вас проводить, миледи? – спросил он вежливо, но твердо.

Франческа несла голову высоко.

– Спасибо. – С надменностью, которая бы сделала честь королеве, она прошествовала следом за ним. Привратник распахнул перед ней величественные парадные двери, и, все так же гордо спустившись по ступеням, Франческа села в экипаж и велела мистеру Дженкинсу вести ее домой.

И лишь тогда она позволила себе жест отчаяния – откинулась на спинку сиденья и несколько раз ударила затылком о подголовник.

Граф Холстон, отец Луизы, вместе с семейством на время великосветского сезона переселился в комфортабельный дом на Белгрейв-сквер. Дворецкий проводил Эдварда в дом и затем вернулся, чтобы сообщить, что леди Луиза гуляет в саду. Не хочет ли он составить ей компанию? Разумеется, он этого хотел. Эдвард вышел во внутренний, окруженный со всех сторон стенами дома, сад и окликнул ее по имени.

– Эдвард! – Луиза шла по тропинке. Глаза ее сияли, щеки разрумянились. – Какой сюрприз!

– Приятный, я надеюсь. – Он поднес ее руку к губам и глубоко вдохнул. Луиза пахла так изысканно женственно, сиренью и весной, и чаем, именно так, как, по его представлениям, должна пахнуть женщина. Как всегда, он порадовался тому, что удачно выбрал себе жену.

Невеста его засмеялась.

– Конечно! Надеюсь, вы останетесь на ужин. Матушка придет в отчаяние, если вы не останетесь.

Эдвард покачал головой:

– Сегодня не могу, возможно, в другой раз. – Он взял ее под руку, и она пошла рядом, мгновенно приноровившись к его шагам. – Отец умер на прошлой неделе.

Луиза потупила взгляд.

– Да, мы видели некролог в газете. Мне так жаль, Эдвард.

Эдвард кивнул:

– Спасибо. Мы понимали, что он вскоре покинет нас, разумеется – последнее время он много болел, и все же… – Эдвард вдруг ощутил себя потерянным и одиноким, и ему пришлось приложить усилия к тому, чтобы взять себя в руки. – Нам с братом пришлось приехать в город, чтобы уладить кое-какие его дела. – Слишком, слишком мягко сказано.

– Конечно, – пробормотала Луиза. – Хорошо уже, что вы не сочли за труд навестить меня, когда у вас столько дел.

Он усмехнулся:

– Напротив, единственное, чего мне на самом деле хотелось, – это навестить вас. Все остальное совсем не так приятно, и лишь ваше присутствие рядом приносит мне желанное успокоение.