– Твоя сестра вернется с того света, чтобы терзать меня, если я позволю тебе пуститься во все тяжкие. Ты не хуже меня знаешь: больше всего на свете она боялась, что ты станешь игроком.

– Да, и что из-за этого я кончу жизнь, вконец разорившись, как наш отец. Но заверяю тебя, страхи Энн напрасны.

– Ад и проклятие, она изводилась от тревоги вовсе не потому, что твой отец потерял все, чем владел, и до конца жизни не мог устоять перед чертовыми ломберными столиками! Беда в том, что он позволил себя убить из-за спорной взятки как раз в тот момент, когда пытался вернуть проигрыш. Пойми, в этом занятии победителей не бывает.

– Я не мой отец.

– И это мне известно.

Энтони негодующе застыл. Он предвидел и боялся конфликта с того самого момента, как замыслил свой план. Да, добиться своего будет нелегко, но он должен стоять на своем!

– Не желаю спорить с тобой по этому поводу, – процедил он. – Мы оба знаем, что ты не можешь меня остановить. Я уже давно не мальчик и сам могу принимать решения.

Глаза Тобиаса приняли цвет штормового моря. За все годы, прожитые с человеком, ставшим куда лучшим отцом для Энтони, чем его собственный родитель, юноша редко видел в них столь неумолимое и холодное выражение.

Энтони зябко передернулся.

– Давай выясним все до конца, – выговорил Тони так зловеще-вкрадчиво, что у молодого человека душа ушла в пятки.

– Если настаиваешь на своем, знай, что тебе это так не сойдет. Убеждай себя сколько хочешь, что я не могу тебе помешать, но поверь, что, куда бы ты ни ступил, я встану у тебя на пути. Я свой долг перед памятью Энн исполню. И не думай, будто я забуду то, что ей обещал.

Энтони еще раз напомнил себе, что предвидел все эти трудности. Поэтому он глубоко вздохнул и распрямил плечи.

– Не собираюсь спорить с тобой из-за этого, – пробурчал он. – Ты прекрасно знаешь, что я уважаю тебя и твою верность клятве, – начал он. – Но сам отчаялся настолько, что не вижу иного выхода.

Вместо того чтобы ответить очередной назидательной тирадой, Тобиас отвернулся к окну, за которым мелькали темные улицы, и впал в мрачное продолжительное молчание.

Энтони терпел сколько мог и наконец попытался ослабить напряжение.

– Тобиас? Ты что, совсем не желаешь со мной разговаривать? – Он с трудом вымучил улыбку. – На тебя не похоже. Я ожидал чего-то более действенного. Например, угрозы лишить меня карманных денег за квартал.

– Я уже объяснял, что не тебе одному не терпится добраться до больших денег.

Энтони от изумления даже рот приоткрыл, потрясенный внезапным оборотом, который приняла беседа.

– Я думал, что ты шутишь.

– Уверяю, я серьезен, как никогда.

И тут Энтони словно молнией ударило.

– Господи Боже! Все дело в миссис Лейк, не так ли? Подумываешь предложить ей стать твоей женой?

Тобиас слегка повернул голову.

– На это у меня не больше прав, чем у тебя на руку мисс Эмелин.

Все складывается как нельзя лучше, подумал Энтони. Оставалось только перейти ко второй части его тщательно продуманного плана.

– Напротив, – вкрадчиво возразил он. – Не такие уж у тебя стесненные обстоятельства. Если на то пошло, я тебе завидую. В конце концов, ты далеко не нищий. Время от времени ты получаешь недурные комиссионные за удачно решенные дела.

– Моя профессия целиком зависит от случайности, а доходы весьма непостоянны, как тебе известно.

– Но миссис Дав щедро заплатила тебе за расследование убийств в музее восковых фигур. Недаром ты смог стать пайщиком одного из кораблей Крекенберна, не так ли?

– Денег хватило всего на одну акцию. Кроме того, я понятия не имею, получу ли хоть какую-то прибыль и вернется ли вообще чертово судно с Востока? Придется ждать несколько месяцев.