Поняв свою оплошность, эльф отпустил Ларса и стал вытирать губы о рукав своего камзола. Рот был полностью набит рыжими волосами.

– Брат, да ты сильно линяешь! Может, тебе витаминов попить. Так и лысину заработать недолго.

Лис посмотрел на Однозначно очень злобно, показав все свои зубы, и взгляд этот не сулил ничего хорошего и ещё раз говорил: зря я на тебя всё зелье истратил.

– Всё, мальчики, хватит ссориться! – строго сказала Энни, и слова эти прозвучали столь убедительно, что оба волшебных существа тут же посмотрели на девочку и присмирели. Они вспомнили, что устроили склоку на глазах самой Королевы, а это ниже достоинства даже обычного лиса-скитальца, каким был Феник Ларс, не говоря уже о рыцаре Её Величества.

Пришло время посчитать потери. Со стороны маленького эльфа это были серебряные крылья и кинжал, а со стороны лиса – волшебный эликсир.

Энни ласково спросила рыцаря, дотрагиваясь пальчиком до краешков обрезанных крыльев:

– Больно, милый?!

Но тот лишь застонал и покачал головой в знак отрицания.

Крылья не болели, а точнее, их жалкие огрызки, но как было стыдно потерять всё то, чем он так гордился. Ну, какой он теперь рыцарь?

Смех, да и только, и тот – сквозь слёзы. Эликсир лиса дал ему силы, но не новые крылья. Все трое погрузились в свои печальные мысли, пока на небе вставали оба солнца…

Феник Ларс теребил в руках пустую флягу из-под зелья и бурчал себе под нос непереводимые ругательства. В его голове вертелась без умолку лишь одна мысль: «какой же он лопух, перевёл зелье на глупого эльфа, а если бы тот помер, он бы мог занять его место. Место рыцаря самой Великой Королевы! Ещё ни один лис не удостаивался такой чести. Ох, и зажил бы он тогда! Сменил бы заштопанную жилетку на начищенные латы, а старую флягу – на настоящий меч с драгоценными камнями, точь-в-точь такой же, как у этого глупого эльфа. От зависти он даже заскрипел зубами. И зашипел, как принято у змей, но вовсе не у лисьего народа.

Несчастный эльф старался думать как можно меньше, потому как все мысли были слишком грустными и доводили его до слёз. Что про крылья, что про камни, которые они так и не нашли, и даже про этого лиса, который спас его никудышную шкуру, он тоже не мог думать с радостью… И возможно, это – чёрная неблагодарность, но не нравился он ему, хоть тресни.

Ещё Однозначно видел, как опечалена его любимая Королева. Как она вытирает слёзы, которые проливает именно по нему, по несчастному трусливому эльфийскому недомерку.

– Ах, бедная моя Королева! – да, эта мысль была самой чёткой и, наверное, самой грустной. Остальные были спутанными и вялыми, учитывая его плачевное состояние здоровья, телесного и душевного.

А вот Энни думала много. Так много, как только могла. Казалось, голова девочки того гляди лопнет от навалившегося на неё груза.

Во-первых, и это было самым важным, она думала о друге. Потеря крыльев – это была страшная трагедия для маленького эльфа. А ведь он только что получил их благодаря ей, и она же их и отняла, послав в самое пекло без защиты, без прикрытия. Что теперь делать?

Можно было бы вызвать Короля эльфов, но как угадать, самое ли это страшное, и не ждёт ли их в будущем более опасное и ужасное…

Если беспокойство лидировало, то страх будущего стоял на втором месте. Куда идти и что искать? Корона без камней – уже не корона! А трон без Королевы – лишь красивое кресло, обитое парчой!

О лисе Энни старалась не думать. Его персона вызывала в девочке противоречивые мысли, и чтобы не думать о нем, она гнала эти самые мысли – прочь. Вон из головы! На потом, до лучших времён.