– Ариша, Родя… все нормально?

Родион посмотрел сначала на маму, потом на папу. Он не понимал, почему они оба не радуются такой долгожданной встрече. Арина тоже вела себя настороженно. Он решил, что пришло время, наконец, показать, кто тут главный, и взять инициативу в свои руки.

– Мам, папка вернулся! – Родион побежал обнимать мать.

Он смотрел на нее снизу-вверх и тянул за руку, как делают маленькие дети, когда хотят что-то получить от родителей.

– А где папа будет спать? Мам? А можно мы с ним сегодня фильм посмотрим про пришельцев?

– Сынок, давай мы потом это решим, ладно? С вами точно все хорошо?

Женя еще раз осмотрела детей тщательным рентгеновским зрением матери.

Никакой напряженной ситуации не было – ее создавала она сама. Есть такие женщины, которые очень умело, просто мастерски владеют этим искусством. И еще они умеют так заряжать атмосферу своими электронами, что в этот момент встает вопрос о пересмотре патента на катушку Теслы. Женя была как раз из таких. Вернее, стала такой со временем и благодаря окружению. Поднимать панику – любимое занятие простодушных истеричек и бытовых манипуляторов.

Но не в этот раз. Макар уверенно смотрел на Женю и слегка улыбался в своей невозмутимой, раньше так хорошо знакомой Жене манере.

– Ты уже спрашивала. Неужели ты думаешь, что я мог с ними что-то сделать? Ну удивила, мать. Это сюрприз еще посерьезней моего.

Женя истерично хихикнула.

– Просто мне на работу позвонили соседи, говорят… Сам понимаешь, я сразу же домой. Все-таки мало ли. Сейчас время такое, все, что угодно, может произойти.

– Время меняется, а ты нет. Ну давай их самих спросим. Я вам сделал что-то плохое?

Родион тут же кинулся к отцу.

– Нет, папка. Ты что? Папка, папка!

Родю все еще не оставляло воодушевление от случившегося. Наверное, ему казалось, что если почаще утверждать факт наличия отца вслух, это точно окажется правдой (а то мало ли), и папа определенно больше никуда не денется. Женя смотрела на Арину в ожидании более адекватного ответа, и не получив его в течение нескольких мгновений, сделала лицом вопросительный жест.

– Мам, ну прекрати. Ты ж видишь, что все хорошо. Он не террорист и не собирается нас похищать. И ничего другого не собирается.

– Собираюсь! – перебил ее Макар. – Я буду вас любить.

– Ура! – закричал Родион. – Круто! Круто! Круто!

Женя выдохнула.

– Дети, идите погуляйте. Погода хорошая. Нам с вашим папой надо поговорить.

Арина четко поняла эту «просьбу» и буквально вытолкала брата за дверь – тот даже не успел как следует надеть второй кроссовок. Дверь за ними закрылась, и Рэй издал возмущенный стон. Он не понимал, почему на него до сих пор никто не обратил внимания. Женя наклонилась и потрепала пса по голове. Но он уже не горел желанием вилять хвостом и, слегка обиженный, отправился по своим домашним делам. Женя подняла глаза, и Макар оказался перед ней неожиданно близко. Внутри она даже вздрогнула и немного испугалась, но виду не подала. Макар протянул ей руки для объятий.

– Ну привет!

Женя осторожно подалась вперед и слегка приобняла его, как делают люди, для которых эти объятия не особенно-то интересны. Ведь искренние объятия могут быть какими угодно: сильными, нежными, страстными, грубыми, долгими, усталыми, размашистыми, веселыми, наглыми, очищающими, робкими и даже дежурно-приветственными. Но только не нежелательными. Это противоречит самой сути этого процесса, его естеству и цели, ради которой он был выдуман и создан. Если обнимать человека неправильно, объятия лишаются волшебной силы, получение которой – и есть их цель. Неискренние объятия – это настоящее предательство.