– Он холост как божий перст.

Я не знаю, почему я сделал такое сравнение, ничего более умного мне не пришло в голову. Медсестра тут же извинилась и, сославшись на неотложные дела, простилась и поспешила уйти.

Вот дела, – подумал я, оставшись один.

Я постарался вспомнить местонахождение университетской клиники, той самой, которую я видел, будучи летучей мышью, пролетая над ней. Я вспомнил операционную, где лежал разрезанный пациент у окна, и ещё один пациент, накрытый с головой белой простынею, в соседней комнате. Я вспомнил, что клиника находится на бульваре не очень далеко от моего дома, если прямо идти по прямой линии по этой самой дороге, где меня сбила машина, и никуда не сворачивать, то можно довольно просто найти мой дом. В больнице мне оставаться не хотелось. Я также попытался вспомнить образ той медсестры, которая хлопотала возле меня, когда я, не отошедший ещё от превращения в чёрную бабочку, лежал возле скорой помощи. И вдруг я вспомнил, что у неё были светлые волосы, стройная фигура, большие голубые глаза и красивые руки. Вероятно, поэтому мой красавчик запал на неё, – подумал я, – и даже успел в этой суматохе назначить ей свидание. Интересно, – опять я подумал немного позже, – как он пойдёт к ней на свидание без меня?

Ощупав своё тело, я почувствовал боль в бедре. Колено правой ноги и локоть левой руки были перевязаны. На лбу к ссадине был приклеен пластырь. Ощупью я нашарил свою одежду, уложенную на спинке стула, оделся. Тут же возле кровати стояли ботинки и тросточка. Приведя себя в надлежащий вид, я встал с кровати и при помощи трости попытался определить свое местоположение в помещении. И тут я вспомнил о совете красавчика, стоило мне четыре раза стукнуть тростью о пол, и он мог появиться и помочь мне выбраться из больницы.

Я так и сделал, и тут же увидел перед собой красавчика во всём его великолепии, который с упрёком сказал мне:

– Ну, и странную фамилию ты мне придумал. Значит, по-твоему, я как лошадь называюсь Красавчиком?

– А как мне нужно было тебя назвать?

– У меня нет названия, потому что я твой дух. Дух вечный и свободный, который ни к чему не привязывается, а поэтому не имеет никакого имени. Просто я временно живу в твоем теле. Да, временно я к тебе привязан, но настанет пора, и я покину твою бренную оболочку. Кем я буду потом – это покажет время. Но я бы не хотел, чтобы мне давали имена. Имя преходяще, я же вечен.

– Но как я должен был назвать тебя медсестре?

– Назвал бы своим именем.

– И попал бы прямой дорогой в дом умалишённых. Она знала уже моё имя. Зачем ты назначил ей свидание?

– Я не назначал ей никакого свидания, – нахально заявил красавчик, – это ты сам в бреду попросил с ней встречи на следующий вечер на том же месте, где тебя сбила машина. Я это слышал своими собственными ушами.

Я задохнулся от такой наглости, и какое-то время не мог вымолвить ни слова. Но затем я взял себя в руки и довольно спокойным тоном заметил ему:

– А вот она утверждала, что это ты добивался с ней встречи, и описала тебя как симпатичного молодого человека.

Красавчик не стал со мной спорить, а лишь заметил:

– Она просто ошиблась. Но если ты хочешь, мы можем отправиться к ней на свидание вдвоём.

– В данный момент я хотел бы выбраться из этой больницы, – раздражённо сказал ему я.

Пока мы с ним разговаривали, ко мне опять вернулось моё внутреннее зрение. Я уже чётко видел очертание стен палаты приёмного покоя, хотя свет в комнате был потушен. С улицы в окно проникал свет уличных фонарей. Кроме моей кровати в комнате стояла ещё одна застеленная кровать, а также две тумбочки и два стула. Я подошел к двери, но дверь оказалась запертой снаружи.