– Она не верила. – Эти слова почти сразу же раздались возле правого уха.

Вслед за ними послышался тихий шелестящий смех со всех сторон разом. Так мог бы смеяться зыбучий песок, затягивая в свои объятья новую жертву.

– Это прошло.

Снова стало тихо. Вася стоял, лежал, сидел, висел?.. Ощущение тела, как и в первом сновидении, пропало полностью. О нем теперь оставалось только вспоминать.

Он попытался увидеть себя бегущим по траве. Приезжая на дачу, они с детьми часто гуляли на давным-давно заброшенном колхозном поле, располагавшемся по соседству, расстилали покрывало и устраивали пикник, играли в прятки и догонялки. Но теперь его черепную коробку заполняла та же тьма, что клубилась вокруг.

– Она не слушала. Она не думала… не слушала… не думала…

Призрачный голос неожиданно породил гулкое эхо.

Вокруг Васи закружился дикий хоровод голосов, которые взялись спорить друг с другом о том, что же было главным: «не слушала» или «не думала».

Эхо вело себя вопреки всем законам, с каждой секундой становилось все громче.

– Вот же ты соня! Ну, вставай уже, что ли! Дети устали мимо тебя на цыпочках ходить. Им, в конце концов, обедать давно пора.

Вася открыл глаза. Рядом с ним стояла Аля, улыбающаяся, бодрая. Живая и настоящая, не то что утром. Одетая в тонкую футболку и легкие бриджи.

Он оторвал голову от стола и тут же охнул. Шея затекла так, что даже думать о попытке повернуть голову не хотелось.

Вася уперся ладонями в бедра и распрямился. Сколько же он тут проспал? И что ему снилось?

«Она не думала. Она не слушала».

Он вздрогнул. Что это было? Вот это, только что мелькнувшее и снова канувшее в темноту, словно рыба, на миг показавшаяся из толщи воды? Вася напрягся, пытаясь проникнуть в подсознание, ухватить за хвост сновидение, прячущееся от него.

Горстью скомканных бумажек, брошенных с размаха и покатившихся по полу, возник в его голове тихий смех и пропал.

– Ты заправский алкоголик. – Жена усмехнулась. – С утра выпил – весь день свободен, можно и поспать. Да не бойся, дети не слышат, а бутылку с бокалами я уже убрала. Что, шея болит?

Шея была его слабым местом. Вася иногда мог просто неудачно повести головой, и где-то там внутри защемляло нерв. Каждый раз после этого он пару дней поворачивался к тому, что хотел рассмотреть получше, всем корпусом, а за дружеский хлопок по плечу готов был убить.

Не дожидаясь Васиного ответа, Алла вышла из кухни. Он посмотрел ей вслед, невольно сравнивая нынешнюю походку с утренней. Небо и земля. Сейчас жена шагала упруго, красиво покачивая бедрами. Утром было совсем не то. Алла напоминала мертвеца, до предела уставшего от нечаянного посмертного бытия. Он тащился к своей могиле, и боясь ее, и желая.

Все прошло?

Вася ощутил, как та самая волна, которой полагалось появиться после коньяка, родилась в груди сейчас и, набирая ход, покатилась по телу. Даже шея, кажется, стала болеть чуть меньше.

Все прошло?

Алла выглядела живой, такой… обычной. Вася не знал, что и думать. Ему хотелось обрадоваться, не беспокоиться ни о чем, просто захлебнуться этим счастьем вместе с женой. Еще несколько секунд назад он был полностью на это способен. Теперь…

– Где там твоя шея? – Алла вывернула из-за угла коридора и вошла на кухню. – Давай лечиться! – Она открутила колпачок у тюбика с мазью, выдавила на ладонь немного прозрачной субстанции, подошла к мужу.

А Вася все смотрел на нее, пытаясь отыскать на лице черты утренней маски.

– Переживаешь, да?

Он не сразу понял ее вопрос, сосредоточившись на изучении лица.

– Все думаешь, а не начнется ли снова? Что тогда делать, как спасать жену от напасти, а детей – от матери?