– Это вам за батю.

Противник перебрасывал через ров мостки, перебегал. На вал солдаты бросали осадные лестницы, по которым карабкались, пытаясь добраться до албазинцев. Кто хотел проскочить мимо лестницы, с воплями летел в ров или на коленях пытался перебраться назад через мостки. «Чеснок», впивавшийся в ноги, не давал подняться, обезноживал нападавших. Казаки хладнокровно расстреливал китайскую пехоту. В двух местах ловкие воины подобрались к верху стены. По двое подняв бочонки с кипятком, защитники окати ли их. Почти сразу раздались истошные вопли, и смельчаки покатились с лестниц. Цинское войско несло большие потери. Командиров на выбор выбивали русские стрелки. Китайцы дрогнули, растерялись и побежали с поля битвы. Штурм был отбит. Однако победа была омрачена большой бедой. Двенадцатого июля ядром ранил воеводу Алексея Толбузина. Через четыре дня его похоронили. Командование принял Афанасий Бейтон. Взбешенные неудачами, китайцы взяли Албазин в плотную осаду, но семьдесят казаков, отправленные Власовым на помощь, пробрались в крепость, – они приплыли на легких стругах. Во время вылазки навстречу казакам Лоншакова Василий и Никита были ранены. Вологжанина солдат, падая, чиркнул саблей по коленке, и Васька теперь прыгал на одной ноге. Чер кас получил стрелу в плечо – хорошо, что не задело кость. Оба товарища находились в землянке вместе с другими раненными. Время тянулось медленно. Казаки развлекали себя бывальщинами и пели песни. Вологжанину запомнилась песня о Комарском остроге, в котором казаки также отбивались от врагов. Пели ее часто:

Во сибирской во украине,

Во даурской стороне,

Во даурской стороне,

А на славной на Амуре на реке,

На устье Комары-реке

Казаки царя белова –

Оне острог поставили,

Острог поставили,

Ясак царю собирали…

Круг оне острогу Комарскова –

Оне глубокий ров вели

Высокий вал валили

Рогатки ставили,

Чеснок колотили,

Смолье приготовили…

Раны зажили, друзья вновь несли службу, наблюдали за цинским войском. Черкас продолжил сабельное обучение Вологжанина, других молодых казаков. Китайцы валили лес, пилили его на дрова. Перед Албазином вырастал дровяной вал. Под его прикрытием солдаты обстреливали острог и начали сооружать такой же вал возле самого рва. Наступила осень. Цинская армия зарылась в четыре земляных городка, бусы отвели в затоны. Защитники обстреливали растущие валы из пушек. Ядра разметывали дрова, но в ночь все заново было уложено. Затем китайцы начали рыть подкоп под вал. Сверху на них пытались сбросить большие камни, бревна. Но ничего не вышло. Вражеские орудия обстреливали этот промежуток стены днем и ночью. Бейтон созвал начальных людей на совет. План осаждающихся был ясен. Как и в первый раз, если не получится с подкопом, подвести дровяной вал под стены города и сжечь острог. Решили сделать вылазку всеми людьми. Когда защитники пошли в бой, в остроге осталась лишь охрана на воротах. Китайцы атаки не ожидали. Внезапным ударом казаки перебили дозоры и землекопов, в подкопе обрушили стойки, завалив его землей; потом взошли на земляной вал, окружавший цинский лагерь, порубили мечущих в панике пушкарей и, отчаянно сопротивляясь нахлынувшим резервам, подождали, когда подожгут в нескольких местах дровяные валы, а затем организованно отошли в Албазин. Никита и Василий держались вместе, прикрывая друг друга. На валу перебили немало врагов. У Вологжанина появилась холодная ярость, которая присуща опытным воинам. На него замахнулся солдат. Он отбил удар, а сабля его сделала обманное круговое движение и вышла сбоку, пронзив горло противника возле уха. Второй пытается достать копьем Черкаса. Взмах клинка и вместо копья в руках бесполезная деревяшка. Никита делает выпад, укол в живот ниже нагрудника – готов второй. Когда казаки вернулись в крепость, убитых не было. Лантань потерял больше тысячи. Дровяные валы пылали по всему периметру, поджаривая заодно раненых. Дымом затянуло крепость, лагерь осаждающих, которые срочно отвозили от огня порох, откатывали орудия.