В столовой коммерческого хлеба теперь нет, приходится жить на 400 г. в день, продуктов тоже нет, варят одни жидкие щи, да и дают по тарелке. Я достал 2 пропуска, так что ничего.

«Куски» наши заныли, съездили они домой, привезли по мешку всякой «ереси», а теперь приходится садиться на щи. Сколько это будет продолжаться неизвестно, а вообще хорошего мало.

Усиленно работаем в мастерской, делаем различные детали, скоро перейдем в механические мастерские.

Много времени занимает черчение. Сопромат у нас читает профессор Подольский. Это первая инженерная наука.

Сейчас я думаю, мама, ты получила мои письма, где я писал о результатах экзаменов.

Погода сейчас стоит в общем теплая, было несколько морозных дней, теперь снова тепло. А у вас, как ты пишешь, почему-то холодно.

Писать сейчас кончаю, т.к. завтра к 8 ч. идти в институт на всеобуч.

Времени стало еще меньше, чем в 1 семестре.

Ну, пишите о себе.

21 февраля 1942 г. Венедиктов Вл.

Здравствуйте, дорогие мама и Тамара!

Письма ваши я получил, от Тамары тоже.

Меня, мама, глубоко тронуло, как ты поджидала меня на каникулах, но приехать так и не пришлось. Даже 5 курсу, который окончил институт, получившему звания инженеров, нужно получать визу для проезда на место работы. Лишь на ближайшие дороги проезд свободный.

Сейчас пятикурсники защищают диплом, многие уже защитили и получили звание инженеров. На паровозном факультете оканчивают институт 86 человек, на вагонном тоже много.

У нас на всем 1 курсе вагонного факультета 8 человек, а это ведь 1 курс, а не 5й.

Между прочим, завтра начинает заниматься новый зимний набор, так сказать, нулевой курс, и после усиленной агитации и приема без испытаний, окончивших школу в 1938, 9, 40, 41 годах, сумели на наш факультет набрать 2 группы (30—40 чел.), на паровозный тоже. Но ¾ из них разбегутся, т.к. столовая наша совсем развинтилась. Для того, чтобы в ней пообедать, надо приходить со своими ложками, тарелками, а вскоре, вероятно, и со своим супом. Тарелки, как и ложки, полностью растащили, перебили и т. д. Я договорился с одной девушкой и взял у нее в аренду эмалированную чашку и хожу с ней в столовую.

Кроме щей и рассольника, ничего нет, и то дают только по одной порции на пропуск. Я сумел раздобыть два, так что жить можно. Коммерческого хлеба нет, продолжаем существовать исключительно на 400 г. в день. Но в общем будем надеяться, что все сие происходящие – явление временное, что нам и обещают.

Учеба движется вперед, выполняем лабораторные работы, чертежи и т. д. и т. п. Технологию металлов окончили, скоро вновь будем сдавать по ней экзамен.

Недавно вызывали в военкомат, переписали и отпустили.

Сейчас у нас 2 военных дня в недели: день лекции по военному делу, другой – всеобуч.

Сегодня выходили в поле, побегали малость, повалялись в снегу, покричали – все это называлось тактическими занятиями с темой: бой в обороне и наступлении. Ходили на кросс 10 км. Стреляли в тире.

Вчера нам в институте показывали в физической аудитории картину «100 мужчин и 1 девушка». Картина хорошая, но не на столько, чтобы хотелось посмотреть еще раз не то, что «Большой вальс».

Получил на карточку мыло и сахар, но так как хлеба нет, приходится употреблять в чистом виде.

Погода сейчас стоит замечательная, очень тепло, уже обозначается весна, с крыш капает.

Как продолжается у вас жизнь? Не написал ли чего нового Гена? Какая у вас погода? Что пишет Валя? Пишите о себе.

Извините, что пишу письмо с запозданием в 1 день, не в субботу, а в воскресенье, но у нас в тот день погас вечером свет, и написать не удалось.