Наверняка там, за каменными стенами, вполне могло быть и попрохладнее, чем здесь, но я предпочитал свежий воздух и ветерок с Невы. Вкусные баранки, чай, взмокшие прохожие, пыль, громыхание трамваев, слепящий блеск хрома на автомобилях, яркое солнце и небо без единого облачка. Не привычно блеклое, а будто залитое от края до края берлинской лазурью. Когда еще такое увидишь?

И омрачали этот чудесный выходной… ну ладно – почти выходной день только мысли. Не то чтобы тягостные или по-настоящему мрачные, но уж точно совсем не подходящие чуть сонному и жаркому летнему благообразию вокруг.

И раз за разом они возвращались к таинственному убийце-колдуну. В его силе и умениях я ничуть не сомневался и до этого, а теперь выходило, что к ним в комплекте шли лидерские качества и недюжинный талант организатора. Об этом, впрочем, можно было догадаться и раньше: злодеяния такого масштаба невозможно провернуть в одиночку, да и с небольшой кучкой приспешников тоже не развернешься. Нужна целая сеть, иерархия… которая, судя по всему, еще и сверху донизу переплетена с криминальным миром Петербурга.

И вот с этой-то структурой я и сцепился. Можно сказать, на всех уровнях, от рядовых каторжан до верховного колдуна. И если первые после знакомства со мной обычно не задерживались на свете, то про второго я до сих пор не знал почти ничего. Список доподлинно известного, мягко говоря, не впечатлял: возраст, седые волосы, тайные знания, запредельный уровень личного могущества и запредельная же старость. Похоже, под сотню лет… С виду, конечно же: сильный Владеющий запросто может прожить и вдвое больше, а уж если мне не посчастливилось столкнуться с себе подобным – то речь и вовсе идет о невозможных даже для местных аристократов цифрах. Этакое древнее чудище. Пожалуй, даже пострашнее тех, что лезут на улицы Петербурга из Прорывов.

И если так – к перечню можно смело добавлять и мотив. С опытом в несколько столетий и колдовским даром такого уровня можно желать всего трех вещей: обрести власть, облагодетельствовать все человечество так, чтобы никто и ни в коем случае не ушел обиженным… Или прикупить небольшой домик в глуши со старенькой «Нивой» у крыльца. «Ниву» в этом мире еще не изобрели, а на благодетеля колдун с его убойными ритуалами походил мало.

Остается только власть.

– Греешься на солнышке?

– Прячусь в тени. – Я взял со столика кепку и принялся демонстративно обмахиваться ею, как веером. – Ваше преподобие сегодня не на службе?

Признаться, я не сразу узнал Дельвига, хоть он и не пытался изображать из себя секретного агента и уж точно не злоупотреблял маскировкой. Точнее, ее вообще не было – просто я за месяцы нашего знакомства успел привыкнуть к форме. Примерно в середине мая для кожаного плаща стало уже слишком тепло, но черный китель так никуда и не делся: будто прирос к его преподобию вместе с пурпурно-серебряным георгиевским крестом на шее.

Но сегодня Дельвиг почему-то оделся в гражданское: легкие брюки, рубашку и плетеную шляпу-канотье. Пиджак из плотной темной ткани явно не слишком-то подходил для такой погоды, однако разоблачаться его преподобие не спешил – видимо, все-таки прятал под одеждой кобуру с револьвером.

– Я всегда на службе, – буркнул он, устраиваясь напротив. – Но тебе почему-то понадобилось встретиться в публичном месте… Неужели так сложно было доехать до Галерной?

– Нет. – Я пожал плечами. – Но тогда я бы лишился удовольствия лицезреть ваше преподобие в этой чудесной шляпе… Она вам определенно к лицу. Клянусь, вот та юная особа не сводит с нашего стола глаз!