– Молодцы, провели такую операцию. Все заслуживаете награды.

Молодые люди и я расплылись в улыбке.

– Спасибо, – сказали мы хором.

– Все, кроме тебя, – он посмотрел на меня, а также указал на меня пальцем. Я была в недоумении.

–Ты ослушалась меня. Действовала по собственному усмотрению, вопреки моим указаниям. Еще раз такое повторится, и я тебя вышвырну отсюда вон!

Мне хотелось плакать, но я смотрела на него в упор. И злость подкатывалась к моему горлу. Злостью и ненавистью наполнились мои глаза. Он это почувствовал и отошел в сторону. Повернувшись к нам спиной, попросил выйти из кабинета. Потом еще две недели парни обсуждали непонятное поведение их начальника. Покинув кабинет, я прямиком пошла домой. До дома добиралась из последних сил, ноги стали ватными и не слушались. Едва закрыв за собой дверь, я разрыдалась. Опустившись на колени, там же под дверью, просидела три часа. В моей жизни не было никого, с кем бы я могла поговорить об этом, никого кто бы мог меня пожалеть. Раньше была мама, но вот уже полгода, как я осталась одна».

Дарья открыла глаза и отошла от своих мыслей. Парни дремали. Она вновь посмотрела в иллюминатор, затем села удобнее, расслабилась и уснула.

На улице было градусов 15 мороза. Для зимы это хорошо. Пройдя 20 метров, она вошла в здание через служебный вход. На первом этаже в закрытой части аэропорта города Омска находились комнаты для отдыха пилотов и экипажа, туалетные комнаты, небольшая столовая и кафетерий. Так как есть ей совершенно не хотелось, утром она плотно позавтракала, то выйдя из туалета, направилась в кафетерий. Проходя мимо столовой, она обратила внимание на четырех сидящих там человек, троих мужчин и одну женщину. Никого из тех с кем она прилетела, пока не было видно. В кафетерии тоже было тихо. За одним столиком сидел мужчина лет сорока пяти, пилот, и пил кофе. Он так задумчиво смотрел в окно и совсем не обратил внимания на вошедшую девушку. Видно в своих мыслях он был не только далеко, но и высоко над облаками. Она заказала кофе с молоком, две плитки шоколада с орехами. Продуктов питания (сухой паек), а также питьевой воды, которые они взяли с собой, должно хватить на неделю. Хотя на проведение разведывательной операции им отводилось трое суток. Со стороны столовой до нее донеслись знакомые мужские голоса. Видимо, – подумала она, – мужички решили перекусить. Отлично, а я посижу здесь. Плана как действовать отдельно от группы у нее не было, она решила, что сориентируется на месте.

Время ожидания составило минут сорок. Судя по довольным мужским рожам, парни хорошо подкрепились.

– Опять долгий перелет, – сказала про себя Дарья.

Она села в вертолет первая. Молодые люди не особо торопились, им явно было весело. Но после того как они расселись, смех и разговоры прекратились. Бойцы пристегнули ремни, как по команде закрыли глаза. Волкова вздохнула еле слышно.

– Как все надоело, – подумала она про себя. Не в первый раз, она так себе говорила.

«Я собиралась в отпуск, причем долгожданный, но Николай Сергеевич вызвал к себе. У него в кабинете находились еще трое агентов. Настроение у меня сразу упало, значит что-то нудное, непростое. Он протянул мне папку. Пока я читала, они о чем-то переговаривались. Мне необходимо было поговорить с Н.С. без посторонних. Когда за бойцами закрылась дверь, я положила папку на стол и спросила:

– А, что ФСБ, Следственный комитет и прокуратура уже не справляются?!

– Следи за словами, – ответил он мне.

– Я это к тому, – продолжала я, – мы разведчики или кто?!

Он взял папку и ударил ею по столу. Я его выводила из себя. Никто из агентов с ним так не разговаривал. Он сел в свое любимое кожаное кресло.