– Ты постарайся ей понравиться. Ведь можешь. Спой от души!

– Постараюсь, – ответил Николай.

Он и предположить не мог, чем кончится его концерт перед наследницей…

Наследница скучала. Поток гостей тек в бальный зал дворца в Архангельском. Церемониймейстер объявлял очередную пару, гости подходили, поздравляли Екатерину с совершеннолетием и преподносили дар. Духи, косметика, бижутерия, вазы, статуэтки из фарфора… Приняв дар, Екатерина выражала восхищение и благодарила гостя или гостью, но мысленно сердилась. Зачем ей эти безделушки? Косметикой она почти не пользуется, а украшения носить не будет. К тому же наследница не выносила торжественные приемы, наряды и прочее из арсенала прошлых царей. К чему все это в двадцать первом веке? Фальшивые слова придворных, лесть и пустые разговоры? Но дед сказал: «Терпи!», и наследница терпела. Потому что «ноблес оближ» – положение обязывает.

Поток гостей иссяк, и великая княжна вздохнула с облегчением. Сейчас даст знак церемониймейстеру, и тот объявит бал. Танцы Екатерина не то чтоб обожала, но относилась к ним нормально. Вальс, кадриль, мазурка… А после можно отойти к столу, присесть, глотнуть водички или вина. Она совершеннолетняя, ей можно…

Внезапно церемониймейстер объявил:

– Князь Николай Михайлович Несвицкий, майор Нововарягии, с невестой Мариной Авенировной Мережко.

По залу, полному гостей, прошелестел довольно громкий ропот. Слух о внезапно объявившемся у адмирала внуке облетел Москву – верней, ее бомонд. О юном князе много чего говорили. Что, дескать, обнаружился в Царицыно, где воевал за ополченцев. Офицеры из корпуса варягов обратили внимание на имя и фамилию бастарда и сообщили адмиралу. Тот приехал, увидел юношу и опознал потомка сына, сгинувшего на войне. Говорили, что Несвицкий-младший тоже волхв, причем не рядовой. Судачили о том, что он отважно воевал, был ранен. Другие утверждали: что никакой он не военный, а волхв, чарующий раствор здоровья. Короче, толком не понять. Екатерину не волновали эти слухи. В полку князей одним вдруг стало больше – и что с того?

В зал вошли два офицера, и один из них внезапно оказался женщиной! На ней был однобортный темно-бирюзовый китель с отложным воротничком и юбка до колен. На голове – берет с кокардой, на ладонях – белые перчатки. Мундир мужчины отличался только брюками, имевшими выпушку по внешним швам из алой ткани. Головной убор князь, видимо, оставил в гардеробе. Густые волосы светло-каштанового цвета, остриженные коротко с боков и на затылке, на темени выглядели плотной шапкой, а вьющаяся челка спадала юноше на лоб. То, что князь Несвицкий очень молод, в глаза бросалось сразу. Стройный, худощавый, он шел легко, как будто плыл неторопливым, плавным шагом. Его невеста стучала каблучками по паркету бойко и уверенно. Гости буквально замерли, разглядывая эту пару. Во-первых, женщина в мундире! Нет, в армии империи служили женщины, но их имелось мало, и на балы они являлись в платьях. А тут так необычно… (Не знали гости, каких хлопот Марине с Николаем стоило пошить в Царицыно парадные мундиры. В республике их просто не носили – война, хотя для армии их и учредили. Едва достали ткань, с трудом нашли портных… Дед захотел, чтобы они приехали в империю в парадном облачении). Во-вторых, Несвицкий-младший нес за плечом подвешенную на ремне гитару, к тому же маленькую – укулеле. Для чего она?

Пара подошла к наследнице и встала. Князь с невестой поклонились.

– Здравия желаю, ваше императорское высочество! – начал юный князь. – Позвольте в день вашего совершеннолетия пожелать вам крепкого здоровья, всяческих успехов и личного благополучия.