Дед Суховей в основном ловил рыбу для Гнездовья и приучал к своему промыслу приемыша. Постепенно паренек не только приловчился отлично управляться с рыболовными снастями, ловушками и сетями, но и узнал многое, несвязанное с дедовым занятием, в том числе о том, что Дрёма-река выпадает из другой – широкой и полноводной – реки с названием Течь, на которой и стоит Добролюбль.

Удачливым охотником дед Суховей не считался даже в молодости, а теперь-то и подавно, но въедливо и терпеливо обучал юнца, как добыть того или иного зверя, ведь это должен уметь каждый мужчина.

Так и жил Ерш, постигая секреты искусных умельцев, набираясь ума-разума у деда Суховея и взрослея день ото дня…

Глава 2 Мужское имя

Через несколько Лет, когда день и ночь сравнялись, Вороны и Белки встречали новую весну.

Как и прежде, вместе.

Поутру отнесли на свои святилища дары богам – и приняли жертвенные костры их требы. А уже после того сошлись племена на общее веселье.

Ерш к этому времени возмужал, был он рослым и раньше, но теперь заметно раздался вширь (конечно, у него не было косой сажени в плечах, но всё же выглядел весьма внушительно) и наполнился силой, которая у большинства сверстников вызывала зависть.

В праздничных состязаниях, где требовалось показать свою молодецкую удаль и смекалку, никто из одногодков не мог с ним тягаться. И потому всеми возможными способами парни пытались поскорее спровадить его, а то и вовсе не пускать в игровой круг.

Так повторилось и нынче.

Томясь в сторонке, Ерш скучающе наблюдал, как недалече девчата и мальчишки помладше забавлялись в догонялки. Его внимание привлекла одна прыткая девица, которая ловко уворачивалась от водящих, умышленно приближалась к ловцам и, подразнивая их, буквально выскальзывала из их рук и была так неутомима, что никому еще не удалось ее поймать.

С ярко вспыхнувшим интересом Ерш отправился туда. В игру его приняли, и по правилам теперь он должен догонять.

Старательно избегая уж слишком приближаться к визжащим от радости мальцам и девицам, Ерш нацелился на ту самую «неуловимую» игрунью, решив, что он-то ее обязательно настигнет.

И вот уже догнал, но тут она резко остановилась, обернулась и улыбнулась ему с озорным прищуром и до того знакомо.

От неожиданности парень замер, как вбитый в землю кол.

«Какова девица! Всем хороша да пригожа, румяна как ранняя зорька, а очи – бездонные… так и сияют, как два озерца…»

– Признал? – насмешливо спросила она. – Похожа я теперь на кроху-пташечку?

– Неужто ты, шишка еловая?! – удивленно прошептал Ерш, чуть не задохнувшись от охватившего его волнения. – Да разве ты тот самый бельчонок?

– А то кто же! – звонко рассмеялась она. – По нраву я теперь тебе? Так скажи, какой я стала.

– У тебя коса уже есть… русая да тугая… Загляденье одно, – с трудом пробубнил оторопевший парень.

– И всё?! Косу только разглядел? – прыснула она от удовольствия, понимая, какое впечатление произвела на него. – Ладно, потом расскажешь!

– Когда станут в «Заиньку» играть, я тебя невестой выберу! – неожиданно для самого себя выпалил Ерш.

– Я давно знаю, что мила тебе! – рассмеялась она еще задорнее. – Ты как повстречал меня в первый раз, так сразу принялся от других «зайцев» охранять! Помнишь, тогда в лесу? А не прогадаешь ли, позвав меня в невесты? А коли буду тебе злой и сварливой женой? Аль ведьмой стану?

– Не будешь… Не станешь, – растерянно насупился Ерш. – Ты не такая…

– Невестой назвать меня можешь. – Дарёна лукаво уставилась на разволновавшегося парня. – И даже уговоришь через костер с тобой прыгнуть. Но получится ли у тебя и впрямь стать моим женихом, сумеешь ли догнать меня на Купало и сорвать с моей головы венок?