И перед ним выросла Ориана – вы, Ваша Светлость, в присутствии дворянина назвали короля щенком?

– Ты, кто такая? – прошипел ей в лицо «господин Андрэ» – а ну пошла вон, мразь худородная. И тут же получил по зубам, рассыпав их по полу приёмной.

– Мальчики – выглянула она из приёмно, обращаясь к гвардейцам – несите этого придурка в темницу, вернётся Император, он и решит его судьбу.

Усмехаясь, но не показывая вида, следующим утром Гергий, в присутствии трёх магов, своего брата и Александра, проводил дознание. Побитый герцог стоял рядом с Орианой, опустив голову, и слегка улыбался, предвкушая расправу над этой девкой.

– И так, госпожа Ориана, графиня Зирайская, вы утверждаете, что герцог Эсдэмский назвал, в вашем присутствии, короля Восточных царств щенком, а после, когда вы переспросили, обозвал вас мразью худородной. И вы бросили ему в лицо перчатку вызова, но не рассчитали и слишком сильно бросили, так сильно, что он лишился половины зубов.

И опять глаза Орианы округлились… какая графиня, она же баронесса… Но она, проглотив ком вставший в горле, прохрипела – да, именно так, Ваше Императорское Величество.

Она понимала, что бароны не могут вызывать герцогов на дуэль. Это решает, сначала граф, а потом герцог, на чьей земле находится баронство. В принципе, герцог Эсдэмский, мог бы без ущерба для себя, просто убить её. Но она осознала это, только, когда пришла в себя от злости, внезапно, охватившей её вчера в приёмной. А вот граф мог вызвать на дуэль, с разрешения и согласия обоих герцогов. И граф имел полное право защищать себя в случае нападения, или оскорбления его достоинства. Но это касалось лишь мужчин.

– Так, господа – посмотрел Гергий на магов – напомните мне, что записано в свитке о даровании, за заслуги перед империей госпоже Ориане, дворянского звания.

– Один из магов развернул свиток и зачитал… Дворянское звание графа, даруется баронессе Ориане Истайле и сохраняется за ней, в её потомках, навечно. Такое уложение свода законов Империи Авитар, от третьего дня присоединения восточного королевства к Империи. Сто тысяч шестого года от сотворения мира.

– Да, да… спасибо, господа – махнул рукой Император – ну, раз так, то я даю согласие на разрешение конфликта между графом и герцогом посредством проведения поединка до смерти одного из поединщиков. Ваше Величество – посмотрел он на Витора, вы? Здесь нет герцога Антора Зирайского. Вам решать.

– Да, даю, Ваше Императорское Величество.

– Я понял вас, король Зираи, Литрии и Ирдинии. Но давайте спросим мнение Её Величества Далии. Позовите её.

Далия вошла смурнее тучи. И выставилась на отца.

– А я предупреждала тебя – тихо проговорила она – не лезь в нашу жизнь, а вам всё неймётся.

И прямо посмотрела мужу в глаза – за тобой, мой повелитель, последнее слово – склонила она голову.

Тот кивнул и сделал шаг вперёд – я за поединок. Нельзя позволять безнаказанно высшему дворянству оскорблять низшее. Пусть боги рассудят их разногласия.

Герцог Эсдэмский выпал в осадок… драться с бабой, какой позор, какое унижение. Даже, если он заколет эту сучку, то навсегда его клан останется опозорен. Над ним будут смеяться, с ним никто не станет вести дел, даже эти твари, присосавшиеся к их благополучию, купцы. Что же я наделал – мысленно схватился он за голову… Но внешне не показал ничего, лишь склонил голову в знак повиновения.

– И какое оружие вы выбираете, герцог Эсдэмский – снова спросил Гергий – вас вызвали, вам и выбирать.

– Тяжёлый пехотный меч – вскинул тот подбородок – и никакой магии.

– Хорошо, через час на заднем дворе дворца, готовьтесь, господа – кивнул он Ориане и герцогу.