Словно очнувшись, защитники острова бросились добивать поверженных врагов. Уэмак, сменив макуауитль, было двинулся за ними, но раздавшийся внутри него голос, остановил мужчину. «Подойди ко мне, правитель, – прозвучало в голове. – Склонись передо мной». Предводитель изгнанников неуверенными шагами направился к парившей над лагерем светящейся фигуре. Тонкие струи крови, извиваясь в воздухе, летели из тел умирающих дикарей в раскрытый рот существа. Качающиеся перья за спиной подчёркивали сходство с хищной птицей, нависшей над жертвой.

Молодой вождь приблизился на пять шагов, почтительно поклонился и опустился на колени. Неподалёку то же самое сделал и Истаккальцин. Видимо, и он услышал зов таинственного бога.

«Как видишь, я с самого начала путешествия слежу за вами и уже несколько раз спасал вас от неминуемой гибели, – понеслось в голове. Должно быть, существо, завладевшее телом Несауальтеколотля, решило более не говорить вслух. – Ты же знаешь, в мире ничего не происходит просто так. У меня есть для вас предложение, и, как мне кажется, вам не стоит от него отказываться, иначе моя помощь закончится. – Он сделал многозначительную паузу, а затем продолжил: – Скоро мне предстоит покинуть мир людей. Если ты хочешь выслушать мои условия, правитель, отправь своего верховного жреца ко мне, и я всё расскажу ему». – божество замолчало, продолжая принимать кровь. «Но как он найдёт вас?» – мысленно спросил Уэмак. «Стоит только ему выйти за пределы лагеря, мои слуги встретят его и проводят куда нужно», – отвечал таинственный собеседник.

Более создание, вселившееся в Насауальтеколотля, ничего не произнесло. Насытившись кровью врагов, неведомая сила вернула юношу на землю. Эфирные перья, украшения и чудесный атлатль исчезли. У парнишки подкосились ноги, и он рухнул на траву.

– Ты слышал? – спросил Уэмак у Истаккальцина.

– Да, конечно, он говорил и со мной тоже.

– Ты пойдёшь?

– Да, мне нужно идти, – покачав головой, отвечал жрец.

– Тебе ещё кого-то дать?

– Нет, я пойду один. Он же ясно дал понять.

– Тебе не страшно? – почему-то вырвалось у царевича.

– Нет, страшно оставаться без бога. Но сейчас, когда мы можем обрести нового покровителя, место страху должна уступить надежда, – первосвященник старался говорить спокойно, но в каждом слове чувствовались напряжение и дрожь.

– Тогда иди, – с тревогой произнёс Уэмак.

Отправляясь к богу, Истаккальцин решил облачиться в самый прекрасный и торжественный наряд. Именно для этого момента он взял его с собой из храма Тескатлипоки. Верховный жрец снял забрызганный кровью тлауистли. Он надел тяжёлый пояс, покрытый пластинками жадеита и расшитый морскими раковинами. На голову ему возложили прекрасный убор в виде бабочки с плюмажем из сотни перьев кецаля, на кончике каждого из которых было закреплено ещё одно, маленькое с груди рубиногорлого колибри. В волосы первосвященник воткнул заострённую кость птицы и колючку агавы – инструменты для кровопускания. Вокруг шеи обвязали нефритовое ожерелье, а поверх него надели ещё и три нитки бус того же материала и бирюзовую пектораль в виде свернувшейся змеи с качающимся языком из красного коралла. На спине закрепили большую розетку из перьев кецаля, а также алого и синего макао, отделанную шариками из меха. Ко всему этому полагались красные кожаные сандалии с бахромками на завязках и золотыми колокольчиками и браслеты на запястья и голени из нефрита и бирюзы с пучками драгоценных перьев. Резной церемониальный посох служители культа украсили изящными складками бумаги аматль